Опора на духовного учителя

Построение здоровых взаимоотношений

Различные типы духовных учителей и духовных искателей

Предпосылки

Люди в Дхарма-центрах часто испытывают трудности в отношениях с духовными учителями, даже с имеющими должную квалификацию. Некоторые могут ничего не чувствовать в отношении постоянно живущего учителя, даже если этот учитель – геше или лама. Другие могут не быть вдохновлены известным учителем, навещающим центр, хотя все относятся к этому учителю с чрезвычайным почтением. Люди могут испытывать замешательство в отношении учения о том, что духовных учителей следует считать буддами. Они могут думать, что должны рассматривать таким образом всех учителей и что это нужно делать с самого начала. И в результате они начинают чувствовать, что делают что-то неправильно.
Первый шаг к распутыванию этой проблемы – признать определенные основанные на опыте факты относительно взаимоотношений ученика-учителя.
1. Почти все духовные искатели продвигаются по ступеням духовного пути.
2. Большинство практикующих обучаются у нескольких учителей на протяжении своей жизни и выстраивают разные взаимоотношения с каждым из них.
3. Не каждый духовный учитель достиг одного и того же уровня духовных свершений.
4. Тип отношений, который должен быть между определенным духовным искателем и определенным духовным учителем, зависит от духовного уровня каждого из них.
5. Обычно по мере прохождения духовного пути люди относятся к своим учителям все более и более глубоким образом.
6. Поскольку один и тот же учитель может играть разные роли в духовной жизни каждого из духовных искателей, наиболее подходящие отношения, которые каждый искатель имеет с данным учителем, могут быть разными.

Терминология

Шесть перечисленных выше пунктов были предложены в уточнениях, данных Гамбопой в его книге «Драгоценный орнамент Освобождения» , основанной на литературе Праджняпарамиты. В процессе продвижения к пробуждению духовные ученики становятся способны получать и понимать наставления от учителей, которые отличаются все большей и большей изощренностью в своем постижении пустоты. Так что и духовные учители, и искатели подразделяются по уровням. Мы же здесь проведем дифференциацию уровней духовных учителей в соответствии с другим критерием: все более и более широкими содержанием, перспективой и намерением, имеющимися в осуществляемой ими передаче наставлений. Далее, в сочетании с каждым типом духовного учителя мы сможем и обрисовать образ соответствующего духовного искателя.
Чтобы внести ясность в эту дискуссию, давайте условимся о некоторых терминах. Всякого, кто несет конкретную информацию об учениях Будды, мы будем называть «буддийским профессором». Человека, который не просто сидит в аудитории, но реально обучается у такого буддийского профессора, будем называть студентом буддизма. Того же, кто, с другой стороны, передает учения с точки зрения их практического приложения к жизни, основываясь на личном опыте, будем называть «учителем Дхармы». Человек, изучающий практический буддизм у учителя Дхармы, будет соответственно его или ее «учеником в Дхарме». Человека, который обучает других практическим аспектам медитации или практики ритуалов, мы будем называть «инструктор по медитации или ритуалам». Соответствующий духовный искатель будет «практик медитации или ритуала».
Мы будем использовать слово «духовный наставник» в махаянском смысле - для того, кто ведет других поэтапным путём к пробуждению. А тот, кого этот духовный наставник ведет по поэтапному пути, будет его или ее «ученик», начиная с искателя, который хочет достичь сначала духовные цели только в этой жизни или также для будущих поколений. Того из духовных наставников, кто дарует махаянскую надежную ориентацию или также мирские или монашеские обеты, мы будем называть «пастырем прибежища или обетов». Тот, кто получает прибежище или обеты освобождения от такого наставника, будет одним из «паствы этого учителя в прибежище или обетах».
Наставник, который обучает методам развития бодхичитты и направляет искателя по пути бодхисаттвы, мы назовем «учителем Махаяны». Тот, кем он или она руководит, будет «учеником Махаяны». И далее, учитель Махаяны, который ведет учеников к просветлению посредством методов тантры, мы обозначим как «тантрического мастера». Соответствующий тантрическому мастеру ученик будет «тантрический ученик». Далее, учителю, который наиболее сильно обращает сердце или ум ученика к Дхарме, будет соответствовать название «коренного гуру». Выражения «духовный учитель» и «духовный искатель» мы будем применять как общие термины.
Наставления классических текстов по поводу отношений между духовным искателем и духовным учителем толкуют только об определенных категориях наставников и учеников. Они не захватывают предварительные уровни учителей и искателей. С одной стороны, они подразумевают духовных наставников, которые являются преимущественно махаянскими учителями, тантрическими мастерами или коренными гуру, - все три являются гуру, ламами и духовными друзьями. С другой стороны, они в основном обращаются к ученикам либо Махаяны, либо тантрическим. Отношения между пастырями прибежища или обетов и их последователями обычно рассматриваются в отдельном контексте - при обсуждении монашеской дисциплины. Акцент здесь ставится почти исключительно на отношениях с наставником монашеских обетов.

Профессора Буддизма

У многих людей, интересующихся буддизмом, нет духовных учителей, которые бы их вели по пути. Они могут изучать буддизм просто по книгам, аудиокассетам, видеофильмам или по Интернету. Его Святейшество Четырнадцатый Далай-лама подтвердил правильность изучения подобным образом. Правильные темы включают невечность, карму, сострадание и пустоту. Большинство западных людей, в действительности, первоначально развивают свой интерес к Дхарме и получают вводные знания о ней из книг, и не только из работ по буддизму, но также и из книг новой эпохи и из фантастических или нефантастических очерков о Тибете. Даже увиденный популярный фильм на темы, связанные с Тибетом, может зажечь интерес людей.
Однако книги, аудио- и видеокассеты не могут отвечать на вопросы. Вне зависимости от того, насколько диалоговый характер имеет компьютерная программа, она тоже не сможет обеспечить все ответы. Это сможет сделать только живой учитель. Поэтому для большинства людей следующим шагом после получения некоторой информации о буддизме является посещение нескольких лекций.
Некоторые, чтобы получить больше фактов о предмете, могут прослушать курс по буддизму у профессора в университете. Знания об истории буддизма, о влиянии, оказанном на него политическими процессами, о его приспособлении к культурам, - о всем том, что появилось с его распространением, помогают развеять романтические иллюзии. Это обеспечивает фундамент и интеллектуальные средства для того, чтобы привести в порядок громадное количество материала, высветляя самую суть. Профессора буддизма также могут обучать студентов содержанию учений Будды. Обычно они делают это в отстраненной манере - так, как объективно излагают содержание любой из религий мира.
Хорошо образованные учители, геше или кэнпо в Дхарма-центрах также могут сообщать содержание учений Будды в той же манере, что и университетские профессора. Такие учителя могут также объяснять, как применять Дхарму к своей жизни, но студенты, изучающие буддизм, уделяют этому мало внимания. Они слушают просто, чтобы получить информацию. Так для изучающих буддизм студентов даже геше или кэнпо – это просто профессора буддизма. Если мы как духовные искатели хотим изучать буддизм как метод духовного саморазвития, нам надо работать с учителем как преподавателем Дхармы.

Преподаватели Дхармы

Различие между профессорами буддизма и преподавателями Дхармы происходит из трех повышающихся уровней различающего осознавания, выделяемых в буддизме.
1) различающее осознавание правильной информации происходит из слушания лекций у таких учителей, которым можно доверять, или из чтения книг надежных авторов.
2) различающее осознавание, основанное на правильном интеллектуальном постижении, происходит из размышления о той правильной информации, которая была получена.
3) различающее осознавание, основанное на правильном опытном постижении, происходит из медитации о правильном интеллектуальном понимании. Духовные учители могут наставлять искателей, базируясь на одном или более из этих трех уровней правильного осознавания.
Профессора буддизма учат информации, почерпнутой из текстов или из научных исследований. Вдобавок они могут попытаться разъяснить смысл учений интеллектуально и таким образом могут также учить, исходя из интеллектуального постижения и понимания. Преподаватели Дхармы тоже имеют некоторый уровень книжного знания и учат в соответствии с ним. Однако вдобавок к тому они объясняют, исходя из опытного постижения и понимания, почерпнутого из введения учений в практику и из своих стараний приложить их к жизни. Профессора буддизма тоже могут иметь опытное постижение, но обычно они не передают эти постижения другим.
Преподавателями Дхармы могут быть более старшие духовные искатели в Дхарма-центрах, которые имеют больше знания и опыта, чем другие. Преподаватели, стоящие на более продвинутой ступени, чем эта, могут быть постоянными или регулярно наносящими визиты учителями. Они могут иметь дипломы буддийского образования или монашеские степени, хотя это и не обязательно. Мы как ученики Дхармы можем учиться применить буддийские практики к жизни, у преподавателей Дхармы любого из этих типов.

Инструкторы по медитации или ритуалам

Искателям, которые хотят выйти за пределы интеллектуального знания буддийских методов самопреобразования, нужно упражняться в практиках. Тренировка включает медитацию и – для определенных аспектов учений – исполнение ритуальных практик. Медитация включает или порождение благотворного состояния ума или же утверждение сознания в его естественном благом состоянии. Посредством частого повторения состояние сознания становится привычным и формирует неотъемлемую часть личности человека. Ритуальная практика добавляет медитации физическую и словесную форму и увязывает её с традицией. Она может выливаться в устройство алтарей, совершение подношений, простирания, начитывание текстов или использование традиционных ритуальных предметов, таких как ваджра, колокольчик и ручной барабанчик. Чувство преемственности и принадлежности к группе практикующих прошлого и настоящего, производивших и производящих те же самые ритуалы, приносит чувство поддержки, надежности и уверенности.
Некоторые в Дхарма-центре могут быть способны тренировать нас в базовых аспектах медитации и ритуала. Это, опять-таки, старшие духовные искатели и постоянно живущие или регулярно навещающие центр преподаватели Дхармы. В некоторых центрах имеются такие специалисты, как инструкторы по медитации и ритуалам для начинающих. Эти люди могут быть прошедшими трёхлетние затворничества. Не обязательно, что они будут способны инструктировать нас в чем-то большем, чем начальные буддийские учения, но у них есть опыт и компетенция в наставлении людей по начальным ступеням медитации, ритуала или того и другого вместе.

Духовные наставники

Буддийское учение различает мгновенные прозрения (ньям, nyams) и устойчивые постижения (тогпа, rtogs-pa). Прозрения не производят значительного изменения в жизни человека, но могут вести в этом направлении. С другой стороны, устойчивое постижение, будь оно частичное или полное, действительно производит заметное улучшение, которое сохраняется и длится. И то различение, которое мы делаем здесь между преподавателями Дхармы и духовными наставниками, происходит из этой разницы. Преподаватели Дхармы могут иметь или прозрение или постижение, в то время, как духовные наставники необходимым образом должны иметь некоторый уровень устойчивого постижения.
Дальнейшее подразделение происходит из тех двух путей, которыми Будда доносил до других то, чего он достиг сам. Он передавал свое пробуждение словесно и посредством своих достижений. Профессора буддизма и преподаватели Дхармы обучают преимущественно посредством словесных наставлений. Однако для того, чтобы руководить искателями, духовным учителям требуется также воплощать в себе эти учения, сделав их неотъемлемой частью своей личности. Только тогда они в качестве духовных наставников смогут подлинно вдохновить и обучить своих учеников собственным живым примером. Благодаря очевидному личностному развитию наставников духовные искатели чувствуют уверенность, вверяя себя им в качестве учеников, чтобы достичь подобных уровней самопреобразования. И тогда духовные наставники помогают ученикам развивать их личность.
Таким образом, как только мы почерпнули достаточное практическое знание учений из обучения у преподавателей Дхармы и достигли достаточной степени знакомства с практическими аспектами посредством работы с инструкторами по медитации или ритуалам, мы можем быть готовы к совершению следующего шага. Мы можем быть готовы стать учениками духовных учителей и связать себя с ними как духовными наставниками. Чтобы быть духовными наставниками учители должны иметь качества гуру, ламы или духовного друга, неотъемлемые от имеющихся в реальности титулов, которые они носят. Они могут уже быть профессорами буддизма, преподавателями Дхармы или инструкторами по медитации или ритуалам. Наши духовные наставники могут также быть другими учителями, которые не связаны специально с нашим университетом или Дхарма-центром.
Более того, чтобы стать учеником духовного наставника, требуется дорасти до имени ученика. В частности, искателям, заинтересованным в буддизме, требуется совершить формальное вверение буддийскому пути. Это включает принятие обетов по воздержанию от необузданного поведения и упражнение в конструктивных путях. В «Океане бесконечного знания» Конгтрул, энциклопедист движения Римэ (несектантского) выделяет три типа духовных наставников. Различение исходит из того, какие наборы обетов принимает ученик в присутствии наставника: пратимокши, бодхситтвы или тантрические обеты. Буддийские обеты приводят к долгосрочным обязательствам. В тибетской традиции обеты мирянина или монашеские обеты предназначаются на всю жизнь до смерти, в то время как обеты прибежища, бодхисаттвы и тантрические предназначаются для всех жизней человека вплоть до пробуждения. Следовательно, связь ученика-наставника, которая кристаллизуется вокруг этих основных принятых на себя обязательств, несёт большую степень серьезности.

Пастыри Прибежища или обетов

Те, кто хочет связать себя с буддийским духовным путем формальным образом, принимают надежную ориентацию в жизни от Тройственной Драгоценности: Будд, Дхармы и Сангхи. Полная вовлеченность также приводит к принятию либо обетов мирянина, либо монашеских обетов индивидуального освобождения. Обязующиеся миряне-буддисты, например, обещают воздерживаться от всех или же от некоторых из следующих разрушительных действий: убийства, воровства, лжи, неправильного сексуального поведения и принятия интоксикантов.
Принятие надежной ориентации и обетов освобождения отмечает водораздел в буддийской духовной жизни. Хотя классические тексты описывают несколько необычных методов, какими некоторые ученики во времена Будды принимали обеты монахов или монахинь, в наши дни требуется присутствие духовно старших. Хотя Конгтрул говорил о пастырях обетов специально в контексте принятия монашеских обетов, ученикам также требуется принимать прибежище и обеты мирян в присутствии старших. Поэтому мы расширим объём категории пастырей обетов Конгтрула, - включив тех, в чьем присутствии ученики принимают прибежище Махаяны или обеты мирян. Поскольку большинство западных людей, следующих буддийскому пути, остаются домохозяевами, давайте ограничим наше обсуждение этими пастырями домонашеских обетов.
В контексте тибетского буддизма пастыри прибежища или обетов должны быть обязательно старшими в Махаяне. Более того, они должны быть духовными наставниками, которые сами сохраняли свои обеты чистым образом на протяжении определенного количества лет, в зависимости от уровня принятых обетов. Эта квалификация добавляет весомости и авторитетности происходящему событию, поскольку пастыри формально связывают свою паству с традициями, которые прослеживаются назад во времени вплоть до непосредственных учеников исторического Будды.
Пастыри прибежища и обетов не обязательно должны быть одними и теми же людьми. Хотя они становятся одними из наших учителей в контексте принятия обетов, не обязательно они служат для нас духовными наставниками в иных смыслах. Более того, принятие надежной ориентации или обетов освобождения у наставника связывает нас с буддизмом в целом. Оно не налагает на нас ответственности перед определенной тибетской традицией наставника, поскольку все тибетские школы передают одну и ту же индийскую линию обетов. Мы становимся просто буддийскими практиками, мирянами или монахами, а не членами Ньингма, Сакья, Кагью или Гелуг.
Одни духовные искатели формально принимают надежную ориентацию, пока еще только являясь студентами буддизма, учениками Дхармы или практикантами медитации или ритуала. Другие совершают этот шаг даже когда являются ещё новичками, только подошедшими к буддизму, навряд ли знающими хоть какие-то из учений. Часто они делают это под влиянием сиюминутного решения, сделанного под давлением группы или движимые харизмой учителей, предлагающих провести церемонию принятия прибежища. Однако простое участие в ритуале не составляет принятия надежной ориентации. Также оно не превращает участников в учеников тех учителей, которые производили церемонию, или в членов их духовной паствы, которой было дано прибежище. Для принятия надежной ориентации в полном смысле слова требуется, чтобы обе стороны - и духовные учителя, и духовные искатели удовлетворяли необходимой квалификации пастыря и паствы и наставника и ученика. Особенно существенно, чтобы духовные искатели имели правильную мотивацию – как минимум, страх перед переживанием болезненных эмоций позднее в этой жизни. Более того, искатель должен не только иметь уверенность в том, что Три Драгоценности обеспечат надежную ориентацию, чтобы избежать этих переживаний, но также полную решимость внести эту положительную ориентацию в свою жизнь и поддерживать обязательства прибежища и обеты.
Церемония прибежища формирует стандартную часть всех тантрических посвящений. Поскольку тибетские ламы часто разрешают посещать посвящения недостаточно подготовленным духовным искателям, они также разрешают недостаточно подготовленным людям принимать надежную ориентацию. Традиционное обоснование этого состоит в том, что даже, если у искателей не хватает должных причин для принятия надежного направления, само посещение церемоний закладывает семена для будущего, несмотря на то, что люди имеют такие отрицательные подходы, которые не дают им получить положительные или по крайней мере нейтральные отпечатки от происходящего. Тем не менее, посещение церемонии посвящения таким образом – для закладывания семян на будущее или для получения «благословений» все же не превращает лам в пастырей прибежища для людей, не говоря уже о том, что оно не превращает их в тантрических мастеров этих людей.

Учители Махаяны

Подобно тому, как принятие надежной ориентации в жизни является вратами для вступления в целом на буддийский путь, развитие мотивации бодхичитты – это вступление на путь Махаяны. Далее, бодхичитта имеет две стадии. Простое развитие мотивации составляет вдохновенную бодхичитту - это вдохновение стать Буддой, чтобы принести другим как можно больше пользы. При деятельной бодхичитте ученики, принимая обеты бодхисаттвы, обязываются интенсивно тренироваться в методах и мудрости, которые принесут пробуждение, а сейчас помогать другим, насколько они только способны.
 Когда их вдохновенная бодхичитта достигает такой интенсивности, чтобы стать деятельной бодхичиттой, ученики могут принять обеты бодхисаттвы разными путями. Лучший – это в присутствии духовных наставников, которые обучили их пути Махаяны. Если они произвели искреннее усилие, чтобы прийти к этим наставникам, но по какой-то причине не могут устроить так, чтобы принимать обеты бодхисаттвы от них, нет необходимости отменять принятие обетов. Когда ученики готовы полностью приступить к поведению бодхисаттвы, отсутствие их наставников, которые бы провели церемонию, не составляет проблемы. В таких случаях, как объяснял индийский наставник Шантидева в своем «Введении в деяния бодхисаттвы» , искренние ученики могут также принять обеты бодхисаттвы в присутствии статуй или рисованных изображений Будды. Если ничего из этого не доступно, они могут даже принять обеты перед мысленно представляемыми Буддами и бодхисаттвами.
Конгтрул особо оговаривал, что учители Махаяны – это духовные наставники, в чьем присутствии ученики принимают обеты бодхисаттвы. Тем не менее, поскольку Атиша подчеркивал необходимость для наставников объяснять бодхичитту и путь бодхисаттвы перед тем, как накладывать обеты, мы можем расширить это определение учителя Махаяны. В более широком смысле учители Махаяны – это те духовные наставники, чьи учения по состраданию и бодхичитте направили учеников к развитию вдохновенной бодхичитты и затем к принятию обетов бодхисаттвы. Такие наставники, когда они обладают полной квалификацией, способны вести учеников вдоль всего пути к Пробуждению. Английское слово master (англ. также: «хозяин». В переводе – учитель. – Прим. пер.) здесь не имеет ничего общего с мастером-хозяином и слугами, но, скорее, с владением духовным учителем методами, ведущими к высочайшему из возможных, уровню эволюции.

Мастера тантры

Ученики Махаяны могут двигаться по пути к пробуждению посредством методов как сутры, так и тантры. Сутры содержат базовые учения Будды о методах для достижения положительных качеств, таких как нравственная самодисциплина, сосредоточение, сострадание, бодхичитта и понимание пустоты. В тантрах Будда представил более продвинутые методы в дополнение к практикам сутры для достижения пробуждения более эффективно и стремительно. Эти методы фокусируются на использовании воображения для преобразования своего образа себя посредством модели образа Будды. Все традиции тибетского буддизма наставляют в путях к пробуждению, которые сочетают в себе практики сутры и тантры.
Как упоминалось ранее, входная дверь, открывающая путь тантры в целом, - это посвящение (ванг, тиб.:dbang) от духовного наставника в конкретный образ Будды. Образ Будды может быть частью практики, относящейся к любому классу тантры. Традиция Ньингма выделяет шесть классов тантры, в то время как остальные тибетские традиции говорят о четырех. Три высшие класса тантры в Ньингма эквивалентны высшему классу тантр по другим традициям. Если мы используем термин тантрический мастер в его наиболее общем значении, то он относится к духовному наставнику, который передал нам посвящение по любому из этих классов тантр. Например, в тексте «Прояснение ”Пятидесяти строф” Ашвагоши» Драгпа Гьелцэн, третий из пяти основоположников Сакья, в частности, употреблял термин тантрический мастер в этом смысле.
Однако Конгтрул определял тантрических мастеров как духовных наставников, перед которым ученики принимают тантрические обеты во время посвящений и перед визуализированными образами которыми ученики обновляют или усиливают эти обеты во время «самопосвящения» после того, как они проделают тантрические затворничества. Принятие тантрических обетов происходит только при посвящении в третий (йогатантра) или высший класс тантр. Тантрические обеты включают в себя обещания по поводу того, как ученики будут относиться к своим тантрическим учителям и обращаться с ними. Таким образом, в строго терминологическом смысле выражение тантрический мастер подразумевает только духовных наставников в двух высших классах тантры. Царчен, например, именно так употреблял этот термин в своем комментарии к тексту Ашвагхоши.
В соответствии с текстом «Трудные пункты относительно помощи и выражения почтения гуру», анонимного индийского комментария к тексту Ашвагоши, введённого в Тибет переводчиком Кагью/Ньингма Гой-лоцавой, наставление видеть в своем тантрическом мастере Будду относится специфически к высшей тантре. Из всех учений о взаимоотношениях ученика-учителя это наставление вызывает больше всего замешательства и путаницы. Поскольку высшая тантра предлагает самое ясное объяснение этого учения, мы далее ограничим термин тантрический мастер в соответствии с его использованием в этом анонимном тексте и ограничим наше обсуждение рамками высшей тантры.
Такое ограничение термина также согласуется с его использованием в контексте широко распространенной тантрической практики гуру-йоги (ламэ-нэлчжор, bla-ma’i rnal-’byor), как установил в своем тексте «Осуществление посредством гуру» Наропа, индийский предтеча линии Кагью. В тантрической гуру-йоге ученики представляют получение четырех посвящений через четыре потока света, проистекающих из их тантрических мастеров. Четыре посвящения – это исключительная черта высшей тантры. Поэтому сходным образом мы будем использовать термин тантрическая гуру-йога тогда, когда имеем в виду гуру-йогу в высшей тантре.
Поскольку высшая тантра фокусирует свое внимание на подчинении внутренних энергий для использования в духовной практике, давайте заимствуем образ ракеты для прояснения роли тантрических мастеров. Образы Будды, на которые ученики получают посвящение, подобны классам и моделям космических кораблей, которые они используют для того, чтобы предпринять в духовном «внутреннем пространстве» путешествие к пробуждению. Умения, которые они получают на пути сутры в Махаяне, подготавливают эти системы к полету кораблей. Для оптимального путешествия, как только они стартовали, получив посвящение, им требуется пополнить свою энергию с помощью дополнительных ступеней ракет (чженанг, rje-gnang - разрешение) и дозаправкой мантрами (нгагту, sngags-btu; собрание мантра). Более того, чтобы продолжить курс по пути высшей тантры, им требуется также получить еще подзарядку (лунг, lung; устная передача) по соотвествующим текстам и направляющее руководство (ти, khrid; инструктирование), объясняющую тонкие моменты медитативных практик. Тантрические мастера обеспечивают учеников всеми этими духовными условиями.
В обсуждении вопроса о том, как относиться к тантрическим мастерам, Ашвагоша явным образом упоминает только тех наставников, которые передали посвящение. Однако Цонкапа проясняет этот момент в своем комментарии на текст Ашвагоши «Полное удовлетворение чаяний учеников». Здесь он утверждает, что тот этикет, которому полагается следовать в отношении наставников, также применяется и к другим тантрическим мастерам, - например, к тем, которые объясняют тексты и дают руководящие инструкции (мэннгаг, man-ngag). Это так, потому что получение объяснений или инструкций для особой практики высшей тантры требует предварительного посвящения и – таким образом – тантрических обетов.
Тантрические мастера в таком случае – это духовные наставники, которые посвящают (empower – букв.: наделяют силой. – Пер.), поднимают (в воздух), дозаправляют, подзаряжают, и дают направляющее руководство нашим путешествиям «во внутреннем пространстве» высшей тантры. Как постоянные источники вдохновения, они поддерживают наши двигатели в работающем состоянии. Кроме того, посредством продолжающейся опеки и инструкций наши тантрические мастера обеспечивают управление с земли и системы навигации, которые позволяют достичь наших целей точно и безопасно.
Наши тантрические мастера могут уже быть нашими учителями Махаяны или могут быть другими духовными учителями, с которыми у нас есть только редкий контакт. Бывает, один и тот же тантрический мастер даёт нам посвящение, последующий подъем, дозаправку мантрами, подзарядку, направляющее руководство и навигацию по определенному образу Будды, или же мы можем получить все эти шесть от разных мастеров.
До того, как мы получим тантрические посвящения, наставники могут передать нам устные передачи тантрических предварительных практик (нгондо, sngon-’gro) или различных мантр. Они могут также объяснять тантру в целом или даже теорию высшей тантры с целью рассеять наши неправильные представления. Однако получение такой устной передачи или объяснения не устанавливает отношений тантрического ученика-мастера. Отношения эти берут начало от принятия тантрических обетов при полном посвящении.

Коренные гуру

Коренные гуру – это духовные наставники, которые обращают сердца и умы учеников к буддийскому пути наиболее пламенным образом. Они являются сильнейшими источниками вдохновения для поддержания учеников на протяжении их духовных странствий. Отношения с такими учителями служат корнями для всех достижений.
Наставники, которые служат ученикам коренными гуру, не обязательно должны быть первыми духовными учителями, которых духовные искатели встретили в своей жизни, или теми, кто передал им большинство наставлений по Дхарме или по медитации и ритуалам. Также они не обязательно являются теми наставниками, у которых мы приняли прибежище или обеты освобождения. Большинство их - тантрические мастера. Рассмотрение коренных учителей традиционно появляется прежде всего в контексте практики высшей тантры.
На самом деле, традиция Сакья приравнивает термины духовный наставник, тантрический мастер и коренной гуру. Такие наставники служат как бы корнями для наших путей из-за обетов прибежища, личного освобождения, бодхисаттвы и тантры, которые мы принимаем в их присутствии во время посвящения высшей тантры и из-за тех переживаний и прозрений, которые мы обретаем во время всех процедур благодаря тому, что они вдохновляют нас.

Продвижение через поэтапные взаимоотношения с духовными учителями

Традиции Ньингма и Кагью выделяют два типа тантрических практиков: это те, кто продвигается по последовательным стадиям, и те, «для которых все происходит сразу». Кьядуб Норзанг-гьяцо, наставник Второго Далай-ламы, объяснял это различение в своей книге «Светильник разъяснения Махамудры для выявления единого намерения традиций Кагью и Гелуг». Первая группа следует последовательным этапам на протяжении всех духовных путей, в то время как вторая проходит последние ступени все сразу в результате невероятного потенциала, выработанного благодаря поэтапной практике за прошлые жизни. Хотя тексты Ньингма и Кагью объясняют путь к Пробуждению преимущественно с точки зрения тех, для кого все происходит сразу, эти типы ученика крайне редки. Подавляющее большинство практикующих продвигаются вперед поэтапно.
Часто, когда западные люди подступают к тибетскому буддизму, они читают какую-то литературу и, поскольку не имеют глубоких объяснений, принимают себя за практиков, для которых все происходит сразу. Веря, что им не требуется продвижение по стадиям даже на ранних этапах пути, они думают, что должны немедленно впрыгнуть в глубочайшую, наиболее продвинутую форму взаимоотношений с духовным учителем. Их наивность и отсутствие знаний без понимания требуемой квалификации, смысла и глубокой динамики таких отношений приносит им массу заблуждений и боли.
Отношения с духовными учителями требуют медленного построения. Это открывает возможности естественному росту доверия с обеих сторон. Ученикам нужна уверенность в квалификации учителей, доверие к тому, что они не поведут в ложном направлении. учителям требуется уверенность в том, что ученики серьезны, доверие к тому, что они не поймут и не используют учения ложным образом. Один из бодхисаттвенских обетов для учителей, кроме того, состоит в том, чтобы не учить пустоте тех, кто не готов ее понять. В дополнение, один из тантрических обетов состоит в том, чтобы избегать разъяснять тайные учения тем, кто не способен сохранять их в тайне.
Поэтому, если мы хотим стать учениками тантрических мастеров, нужно начать с того, чтобы стать студентами профессоров буддизма или учениками преподавателей Дхармы. Только при росте зрелости мы сможем безопасным образом вступить в такие отношения с духовными учителями, которые относятся к более продвинутому уровню. Духовные учители нашего начального уровня могут быть недостаточно квалифицированными, чтобы стать нашими тантрическими мастерами или даже нашими духовными наставниками. Но также наши тантрические мастера могут быть изначально нашими буддийскими профессорами. Мы избегаем проблем до тех пор, пока обе стороны поддерживают свои роли без искажений и следуют тому образу поведения, который полагается этому уровню отношений.

Резюме

 Как духовные искатели мы нуждаемся в том, чтобы искать духовных учителей в том аспекте, в каком мы желаем учиться и готовы впитывать учение. Мы можем хотеть достичь интеллектуального знания буддизма, Дхармовых наставлений о том, как применить учения к жизни, или практической тренировки в медитации и ритуалах. Мы можем также стремиться к духовному росту, ведущему к эмоциональному благополучию в этой жизни, или – к предпочтительным перерождениям, или Освобождению, или – Пробуждению, или – к всецелому самопреобразованию, осуществляемому тантрой как наиболее эффективным средством становления Буддой. Правильные взаимоотношения с нашими учителями зависят от нашей цели и уровня развития. Помимо того, духовным учителям нужно честно поразмыслить, что они могут предложить духовным искателям.
Онгпо Шераб Чжунгнэй, племянник основателя традиции Дрикунг Кагью, заявлял в своей работе «Великий комментарий к «Единственному побуждению к священной Дхарме» Дригунгпы, что большинство учителей, говоря объективно, не достигли еще освобождения или пробуждения. Тем не менее, если духовные учители не притворяются, что они их достигли и пока они безукоризненно продвигаются к своим целям, они могут помогать нам достигать своих нынешних уровней. Так, если учители не притязают на то, чтобы учить чему-то, превышающему их возможности, и, если духовные искатели не проецируют на учителей никаких ролей, которые превышали бы их (учителей) квалификации или – на самих себя уровни развития сверх своих настоящих на этот момент уровней, тогда каждая сторона избегает многих проблем.

Качества духовного учителя

Поскольку медитация о гуру на уровне сутры, сформулированная традицией Кадам, фокусирует свое внимание на благих качествах и доброте духовного учителя, для нее требуется знание этих качеств и проверка учителя, позволяющая определить, обладает ли ими этот человек. Классические тексты перечисляют требования к квалификации только для духовных наставников. Наш анализ слов гуру, лама и духовный друг раскрыл некоторые из наиболее важных пунктов. Для каждого: пастырей прибежища и обетов, учителей Махаяны и тантрических мастеров ––требуется все больше и больше - по возрастающей - талантов, способностей и положительных личностных свойств. Кроме того, учители высшего уровня должны обладать также и качествами учителей более низшего уровня.
Например, пастыри обетов должны сохранять свои обеты Освобождения чистым образом, неважно, они миряне или монахи. Учители Махаяны должны, в дополнение к тому, обладать еще и развитой концентрацией внимания, устойчивым постижением бодхичитты и пустоты и продвинутым уровнем свободы от вредных эмоций, таких как жадность, привязанность, гнев и ограниченность. Тантрическим мастерам, в дополнение к тому, требуется грандиозное мастерство в тантрических ритуалах. Это не означает простой технической осведомленности относительно процедур. Тантрические мастера должны иметь способность вносить в ритуалы действительную просветляющую силу.
Однако новопришедшие к буддизму часто начинают свою учебу у учителей, имеющих меньшую компетенцию, нежели чем та, которой обладают духовные наставники. Тем не менее, духовным учителям более раннего уровня нужно иметь некоторые общие для наставников черты. Профессора буддизма должны иметь достаточную образованность, преподаватели Дхармы обязаны обладать образованностью, опытом и искусностью в методах подготовки учеников. Кроме того, духовные учители всех уровней должны быть нравственными, добросердечными, заботливыми в отношении других, терпеливыми, непретенциозными и эмоционально зрелыми. Кроме всего прочего, в дополнение к вышеперечисленным качествам, духовным учителям нужно быть вдохновляющими, в особенности лично для нас. Учитель может быть полностью квалифицирован как духовный наставник и может даже вдохновлять многих других учеников. И все же он или она может не суметь взволновать наше сердце вдохновением, и в результате мы не сможем извлечь полную пользу из этих взаимоотношений.
Всецело квалифицированные учители, однако, крайне редки - и не только сегодня, но и в прошлые времена. В своем «Приближении к глубочайшему уровню» Пундарика, комментатор Калачакры из рода царей Шамбалы, провозгласил: «В эту эпоху конфликтов духовные наставники имеют смесь ошибок и (благих) качеств. Нет никого без недостатков. Поэтому исследуйте хорошенько и опирайтесь на тех, у кого больше благих качеств».

Детальная проверка

Оценка потенциального духовного учителя никогда не бывает простым процессом. В литературе по Гухьясамадже объяснено, что потенциальным ученикам и наставникам может быть нужно проверять качества друг друга на протяжении двенадцати лет. Этот совет относится в особенности к тому, чтобы рассматривать друг друга до времени получения или передачи посвящения высшей тантры. Здесь не подразумевается, что проверку нужно осуществлять на расстоянии. В качестве потенциальных тантрических учеников мы можем проверять возможных тантрических мастеров во время курса обучения у них на протяжении нескольких лет сначала как наших махаянских учителей. Подобным же образом и перед решением о принятии обетов прибежища у возможных наставников или перед тем, как стать их махаянскими учениками, мы можем исследовать качества учителя, пока обучаемся у него или нее сначала как у одного из наших профессоров буддизма, преподавателей Дхармы или инструкторов по медитации или ритуалу.
Царчен объяснил сверхчувственное восприятие как самое надежное средство, которое духовные искатели и учители могут использовать для проверки друг друга. Истинные качества человека могут лежать глубоко скрытыми, недоступными для обычного рассмотрения. Если искатели или учители не имеют особых способностей, продолжает Царчен, они могут попробовать испытать характер и таланты друг друга посредством внимательного изучения. Чтобы достичь уверенности, им может потребоваться задавать вопросы друг о друге людям, которые являются достоверными источниками информации. Человек никогда не может полагаться просто на чью-то славу, обаяние или харизму личности. Сакья Пандита поместил такие слова в своей «Драгоценной сокровищнице изящных изречений»: «Мудрые знают, проницая сами, тогда как глупцы следуют популярным веяниям. Когда старый пес, гавкая, поднимает шум, люди прибегают вообще без всяких причин».
Однако, поскольку лишь очень немногие обладают сверхчувственным восприятием, большинство духовных искателей нуждаются в том, чтобы полагаться на внимательное изучение. Хотя классические тексты делают акцент на том, что внешность может быть обманчива, нам нужно оценивать их настолько хорошо, насколько мы только способны. Будда дал пример относительно этой дилеммы в одной из своих сутр: «Вы можете быть неспособны видеть рыбу, плавающую в глубине моря, но можете почувствовать ее присутствие по пульсации поверхности воды». Так же и мы можем быть неспособны видеть скрытые качества , которые имеет учитель, но можем догадываться об их присутствии по их проявлениям в поведении человека.
Чтобы познакомиться с поведением потенциального учителя, когда мы являемся совершенными новичками в буддизме, мы сначала спрашиваем людей, мнение которых уважаем, что они думают об этом человеке. Если они отвечают, что он или она шарлатан или негодяй, тогда нет нужды тратить дальнейшее время. Подобным же образом нам надо проверять и надежность буддийских авторов, прежде чем читать одну из его или ее книг. Поскольку новички еще неспособны различать, что является, а что не является настоящим буддизмом, посещение лекций учителя, имеющего дурную репутацию, или чтение книг спорного автора может легко увести к следованию ненадежному духовному пути. Лучше будет для новичков избегать подобной опасности, если это возможно. Знакомство из первых рук со спорными учителями или авторами только полезно в тех случаях, когда мы надежным образом стоим на буддийском пути – так, что не окажемся сбиты с пути в ложном направлении, и тогда, когда новички, ища совета о духовных учителях, глядят на нас как на надежные источники информации.
Если мы, являясь новичками, получаем благоприятный отзыв об учителе или авторе, мы можем посещать курс, который проводит этот учитель, или читать книгу, которую он написал, без опасности оказаться сбитым с толку или уведенным в ложном направлении. Просто посещение чьей-то лекции или прочтение его или ее книги еще не превращает данного человека в одного из наших духовных учителей. Установление отношений даже с профессором буддизма требует осмысленного намерения учиться у этого человека.
Многие стандартные тексты о вверении духовному учителю, такие как текст Конгтрула «Светоч безусловного смысла», утверждают, что искатели должны рассматривать любого, кто обучил их даже одному стиху Дхармы, как одного из своих духовных учителей. Это не относится к случайному слушанию объяснений Дхармы при простом присутствии на публичной беседе или когда вы просто сидите на университетской лекции. Смысл этого утверждения состоит в том, что как только мы уверились и признали учителя или автора достоверным источником для себя, тогда слушание или чтение даже одного стиха Дхармы, исходящего от этого человека, совершенно бесценно.
Мы можем дальше исследовать потенциального учителя, проверяя свои интуитивные ощущения и другие тонкие показатели. Например, тибетцы, как правило, смотрят на последующие за этим знаки, чтобы определить, имеют ли они кармические отношения с духовным учителем. Когда вы впервые встречаете человека или слышите его или ее имя, чувствуете ли вы что-то особенное? Когда впервые видите или пытаетесь вступить в контакт с учителем, находите ли вы этого человека дома? Когда вы впервые встречаетесь, есть ли какие-либо благоприятные предзнаменования, такие как солнце, выходящее из-за туч? Какого типа сны снятся вам после вашей встречи?
Не все эти знаки, однако, появляются в каждом случае. Более того, их присутствие или отсутствие может быть неубедительным. Например, присутствие сильного интуитивного чувства может происходить из ожиданий и сверхактивного воображения. Отсутствие интуитивного чувства может возникать по причине недостатка чувствительности. Чтобы опираться на интуитивные чувства, требуется хорошее знание себя и здравый ум.
Дополнительный момент, который нам потребуется исследовать, это отношения потенциального учителя с теми духовными наставниками, которые у нас уже есть. Поскольку большинство учителей имеют недостаток компетентности в отношении всего объема того, что нам может потребоваться изучать, для нас может быть очень полезна учеба у многих и разнообразных духовных учителей. Однако, если мы принимаем в качестве дополнительного учителя кого-то, кто противоречит одному из наших наставников, тогда мы неизбежно испытаем конфликт в плане преданности, который создаст угрозу нашему продвижению. Даже чтение книги, написанной кем-то, кто враждебен одному из наших наставников, может в результате вызвать замешательство. Его Святейшество Далай-лама суммировал эту ситуацию в таком образе: наши духовные учителя должны гармонично сочетаться друг с другом, дабы сформировать союз, работающий в единстве - так же, как действуют многочисленные лица тантрийского образа Будды.

Качества духовного искателя

Чтобы распознать положительные качества учителя, духовному искателю нужны определенные свойства. Конгтрул утверждал, что, не имея свойств, описанных индийским учителем Арьядевой в «Четырехсотнице», ученики увидят только недостатки даже в наиболее талантливом учителе. Хотя текст Арьядевы относится к литературе раздела сутр, качества, перечисленные там, охватывают все уровни духовных искателей - от новичков до тантрических учеников. Здравый смысл и опыт подтверждают, что всякий, кто хочет изучать что-либо у кого-либо, нуждается в этих качествах.
Во-первых, искателям нужно быть открытыми, что значит не иметь пристрастия к личному мнению и враждебности к другим точкам зрения. В ином случае предвзятое мнение и предубеждение ослепит их, не давая распознать качества учителя. Во-вторых, духовным искателям нужен здравый смысл. Им нужно быть способными различать правильные объяснения и ошибочные. В-третьих, искателям нужен очень сильный интерес к Дхарме. Без того, чтобы обнаружить, что квалифицированный учитель им жизненно важен, они не станут прикладывать усилий к тому, чтобы исследовать кандидата должным образом. Чандракирти добавил в своем комментарии на текст Арьядевы, что духовным искателям также требуется принятие Дхармы и квалифицированных учителей и уважение к ним, а также внимательный ум.
Так, перед поиском духовного учителя любого уровня нам надо честно проверить самих себя. Наиболее важно исследовать свою мотивацию, цели и открытость к изучению буддизма у учителя. Хотим ли мы просто получить информацию от этого человека или мы хотим научиться, как применить Дхарму к своей жизни и как медитировать? Ищем ли мы эмоционального благополучия в этой жизни или будущем перерождении, или Освобождения или Пробуждения? Претензия на более продвинутый уровень, чем тот, на котором мы в действительности находимся, не принесет пользы никому.
Далее, нам нужно искренне развивать свой уровень эмоциональной зрелости. Например, один из тантрических обетов – не принижать своего тантрического мастера. Так, в качестве потенциальных тантрических учеников мы должны иметь силу характера и эмоциональную стабильность, чтобы оставаться здравомыслящими вне зависимости от чего бы то ни было, что наши тантрические мастера могут сказать или сделать. Если мы встречаем что-то, с чем не можем согласиться, нам нужна способность оставаться спокойными и без гнева или ответных обвинений увидеть, чему мы можем научиться, исходя из этой ситуации. Так геше Потова в традиции Кадам подчеркивал, что больше, чем ум, потенциальному ученику требуется хороший характер и доброе сердце. Его совет пригоден для формирования здоровых отношений с любым уровней духовного учителя.

Формализация отношений ученика-наставника

Как только мы полностью проверили потенциального духовного учителя и самих себя и приняли решение, что он или она – это подходящий для нас человек и что мы сами восприимчивы и эмоционально подготовлены, тогда мы готовы установить отношения ученика-учителя. В случае обучения у духовного учителя - профессора буддизма, преподавателя Дхармы или инструктора по медитации и ритуалам мы формализуем свои отношения, просто записываясь на курс. Когда мы устанавливаем отношения ученика-наставника, процедура бывает сложнее.
Духовный учитель формально становится одним из наших духовных наставников при принятии Прибежища и обетов освобождения, бодхисаттвы или тантрических обетов в его или ее присутствии. Ничего особенного дальше не требуется ни говорить, ни делать. Однако для принятия обетов у кого-то требуется поиск и просьба о разрешении. Когда великий лама проводит церемонию обетов бодхисаттвы или передает тантрическое посвящение большой толпе, большинство присутствующего народа не имеют возможности заранее в личном интервью просить о разрешении. Прошение и принятие прошения происходят в массе как часть ритуала. Однако, если духовный наставник принимает обеты в более частной обстановке, будь то отдельное мероприятие или часть тантрического посвящения, нам надо, прежде чем приходить, попросить его (ее) и получить на это разрешение.
Как только мы связали себя обетами с буддийским путем, мы можем изучать различные темы сутры и тантры у других учителей, которых мы должным образом проверили. Хотя мы можем не принимать сразу обеты в их присутствии, эти учители тоже становятся нашими наставниками просто в силу того, что мы у них учимся. Однако, если мы хотим формализовать свои отношения, мы должны при первой же возможности попросить их принять у нас обеты бодхисаттвы и/или тантрические обеты – или публично как часть массовой церемонии или лично, если это возможно.

Ожидания в отношениях ученика-наставника

Установление отношений ученик - учитель с наставником – при принятии или без принятия обетов в его или ее присутствии – не обязательно означает, что мы приходим к этому человеку за личным советом. За исключением периодического подношения церемониального шарфа почтения (ката, kha-btags) или совершения других маленьких подношений, многие тибетские ученики никогда не разговаривали лично с каким-либо из своих наставников, помимо тех, в чьих домах они, может быть, жили. С тибетской точки зрения, просить о персональной медитативной практике, даже у ламы, с которым мы живем, нескромно. Это производит впечатление, что мы считаем себя великими практикующими. Тибетцы высоко ценят скромность, особенно в отношении духовных вопросов.
Конечно, если тибетец являлся в действительности серьезным практиком, он или она искали совета у своего наставника. Однако тибетцы имели намного более высокие стандарты того, кого считать за серьезного практика, нежели те, которые имеет большинство западных людей. Консультирующим наставником, как правило, был один из коренных гуру практикующего. Нет нужды всем наставникам одного человека играть одну и ту же роль в его духовной жизни. В большинстве случаев тибетец-практикующий спрашивал, какую интенсивную практику ему делать следующей после завершения затвора. Подобным же образом он или она могли спрашивать, какие тексты читать или у каких других лам консультироваться в дополнение к его или ее медитации. Если только об этом не просили специально их наставники, большинство тибетцев были слишком скромны, чтобы раскрывать свои медитативные переживания перед великим мастером.
Также тибетцы сравнительно с большинством западных людей намного более стеснительны в обсуждении своих личных дел, особенно касательно отношений или эмоциональных проблем. В общем, они избегают обсуждения таких вопросов со своими духовными наставниками. Единственная ситуация, в которой тибетцы обычно консультируются с наставниками о личных вопросах, это просьба о гадании на мо (тиб.: mo), гадальных костях.
Как правило, тибетцы просили о прогнозировании, чтобы определить, какие ритуалы надо выполнять, и делали подношения для устранения помех путешествию или бизнесу или медицинским проблемам.
Когда западный духовный искатель устанавливает отношения ученика-наставника с учителем, он или она часто ожидают более личных отношений, чем тибетцы. Это происходит при сохранении того акцента на индивидуальности, который является определяющей характеристикой западной культуры. Цивилизации Азии, напротив, переносят больший акцент на семью, группу или культурную принадлежность. На более просветленном уровне азиаты акцентируют важность «здесь и сейчас». Например, я провел девять лет с моим коренным гуру Серконгом Ринпоче в качестве его ученика, переводчика и английского секретаря. Хотя наши отношения были чрезвычайно близкими, Ринпоче никогда не задавал мне личных вопросов о моих базовых предпосылках, семье или личной жизни. Я часто описываю эти отношения как «личная безличность». Мы занимались только тем, что соответствовало моменту.
В установлении отношений ученика с традиционным тибетским наставником впоследствии западный человек должен быть внимателен к его культуре. В частности неправильно задавать вопросы монаху или монахине о супружеских или сексуальных проблемах. С другой стороны, при установлении отношений ученика с западным духовным наставником западный человек может соответственно просить о личном совете по поводу личных эмоциональных проблем или начальной медитативной практики. Однако, наставник – это не эквивалент исповедника или дешевого психотерапевта, которому мы открываем еженедельно детали своей жизни. Также наставник не является и предсказателем судьбы, к которому мы обращаемся для гадания относительно всех личных решений. Буддийская традиция состоит в том, чтобы отыскивать руководства преимущественно в самих учениях.
Духовный наставник помогает ученику идти в правильном направлении. Если бы наставники решали за нас все наши проблемы, мы бы никогда не выросли. Вопрос вступления в отношения ученик-учитель, кроме всего прочего, состоит в том, чтобы обрести духовную и эмоциональную зрелость путем развития своих способностей к различению и тепла своего сердца.

Особая нужда в духовном наставнике в высшей тантре

Особая роль устной передачи в тантре

Устная передача и вдохновение от духовных наставников в тантре играют даже еще большую роль, нежели чем в практике сутры. Это ясно из структуры самих тантрических текстов и из обязательной роли прошения о вдохновении к мастерам линии преемственности, одному за другим, почти в каждой практике.
В тексте «Светильник» индийский учитель Чандракирти объяснил шесть альтернативных значений и четыре уровня текстуальной интерпретации, обрисованной в «Антологии глубокого ваджрного осознавания». Последняя работа – это одна из объяснительных тантр Гухьясамаджи, предназначаненная для понимания «ваджрных выражений» высшего класса коренных тантрических текстов. За исключением Калачакра-тантры – «ясной тантры», язык этих текстов преднамеренно темен и утаивает многие значения каждого из слов. Ваджрные выражения могут иметь значения, которые 1) открыто указывают и намекают на что-то другое, 2) предполагаются имплицитно, 3) метафорические и 4) неметафорические. Кроме того, язык выражений может быть: 5) обычным или 6) бессмысленным и необычным. Далее, выражение может иметь: 1) буквальный, 2) общий, 3) скрытый и 4) высший уровень интерпретации.
В своем тексте "Расширенное объяснение «Светильника»" Шераб-сенге, гелугпинский основатель Нижнего тантрического колледжа, объяснил, почему «тайные тантры» закодированы в столь сложной форме. Хотя требуется присутствие еще многих дополнительных факторов, успех на тантрическом пути коренится во вдохновении и положительной энергии, полученной из здоровых взаимоотношений с тантрическим мастером. Язык тантр целенаправленно затемнен чтобы заставить учеников выстроить эти взаимоотношения,. Без опоры на своих тантрических мастеров и получения устной передачи, инструкций и вдохновения, ученики не могут связать объяснительные тантры с коренными текстами, чтобы извлечь скрытое значение тантрических практик.

Разнообразные методы для вдохновления учеников

Ученики на пути тантры, чтобы активизировать свою природу Будды, могут обретать вдохновение от своих наставников не просто через слушание слов устных передач, но и посредством всех своих чувств. Тантрические мастера освящают крошечные травные пилюли – чинлаб, то же самое слово, что применяется для вдохновения, и дают их ученикам пробовать и глотать. Они делают то же самое с шариками из жареной ячменной муки во время церемонии для вдохновления учеников жить долгую жизнь, посвященную саморазвитию и помощи другим. Положительные чувства учеников, когда они съедают их, несомненно, усиливают их иммунную систему.
Тантрические мастера далее вдохновляют учеников, касаясь их головы статуей, содержащей прах выдающихся личностей линии преемственности, или своими руками, даруя им «посвящение рукой».
Они также освящают особым образом завязанные красные шнурки и амулеты для учеников, которые можно носить вокруг шеи для защиты. Касание головы учеников или дарование им талисманов не предназначается для удовлетворения суеверий или надежд на магию. Намерение состоит в том, чтобы вдохнуть в учеников уверенность, дабы они не робели использовать потенциал своей природы Будды.
Традиции Ньингма и Кагью говорят об «освобождении посредством слышания, видения и касания». Освобождение здесь значит получение вдохновения через эти чувственные переживания, активизирующие в человеке природу Будды. В результате, духовная практика становится особенно мощной - такой, что она приносит освобождение так быстро, насколько только возможно. Тибетское название известной «Тибетской книги мертвых» переводится буквально как «Освобождение посредством слушания (слов текста, начитываемого во время пребывания) в бардо». Для того, чтобы ученики обрели освобождение посредством видения, ламы Ньингма показывают им специальные статуи основателя их традиции Гуру Ринпоче Падмасамбхавы. Кармапы, высшие учители традиции Карма Кагью, проводят церемонию Черной короны, и ученики получают вдохновение для своей практики не только от видения того, как Кармапа надевает свою Черную корону, которая является символом достижений целой линии традиции, но также и от пребывания в присутствии реализовавшего себя мастера в его всецелом медитативном погружении.
Тантрические мастера даруют освященные травные пилюли, шарики для долгой жизни из теста, благословение рукой, защитные шнурки и амулеты и для широкой аудитории. Они также позволяют публике рассматривать специальные статуи основателей линии традиции и посещать церемонии Короны. Однако поскольку у людей из этой аудитории отсутствуют тесные взаимоотношения с тантрическими мастерами, они не получают той же глубины вдохновения, как получают тантрические ученики этих мастеров.

Глубочайшая нужда в тантрийском учителе

Хотя все формы тибетского буддизма учат пути, сочетающему сутру и тантру, они все едины в том, что предельным образом устранить конечные препятствия, мешающие пробуждению, могут только методы высшего класса тантры. Высшая тантра включает практики для работы с тонкими энергетическими системами тела и пути подступа к тончайшему уровню сознания, известному как ясный свет. Традиция Ньингма называет эквивалентный уровень ума чистым осознаванием (ригпа, rig-pa). Ради простоты мы будем использовать слова сознание ясного света как общий термин, который относится и к чистому осознаванию.
Выдающаяся особенность высшей тантры, которая создает возможность просветления, - это ее фокусирование на открытии индивидуального сознания ясного света внутри каждой личности и использовании его для постижения пустоты. Только этот тончайший уровень сознания может функционировать с полными способностями Будды. Только этот уровень сознания продолжается в пробуждении и становится пробужденным, полностью мудрым и все-любящим сознанием Будды. Так, первейшее условие, которого нам требуется достичь непосредственно перед пробуждением, - это приведенное в активное состояние сознание ясного света, которое беспрерывно зрит пустую природу реальности, или же, по дзогченовской терминологии, это звучит как: «распознает свое собственное лицо».
Хотя сознание ясного света каждой личности естественно выказывает себя во всей полноте во время смерти, как правило, в этот момент оно ничего не понимает. Кроме того, сознание ясного света – это то, к чему чрезвычайно трудно подступиться, пока мы живы. Хотя оно составляет подоплеку и сопровождает каждый момент нашего опыта, оно не функционирует активно, пока действуют более грубые уровни сознания. Моменты непроизвольного мощного всасывания энергии, такие как мгновение перед сексуальным пиком, чиханием или зеванием, подходят близко к обнаружению этого тончайшего уровня сознания. Однако взрыв энергии в самое ближайшее следующее мгновение разрушает любую возможность засечь момент и проследовать в этом направлении. Подобно тому, как разбивают атом в массе материи, чтобы высвободить его потенциалы, так подступ и задействование сознания ясного света ради постижения пустоты требует интенсивной контролируемой энергии.
Переживания во время посвящений высшей тантры усиливают потенциалы нашего сознания ясного света и активизируют их для осуществления прогресса. Однако, тантрические церемонии не могут сами по себе вдохнуть энергию. Также не могут сделать это ни сложные визуализации или внутренние процессы йоги продвинутой практики тантры. Чтобы полностью воплотить в жизнь наши потенциалы нам требуется квалифицированные тантрические мастера и здоровые, глубокие взаимоотношения с ними. Только сочетание этих факторов может вдохнуть грандиозную энергию, которая требуется для подступа к нашему сознанию ясного света, его поддержанию и использованию.
Пятеричный путь практики махамудры (Великой печати) в традиции Дригунг Кагью ясно отмечает этот момент. Основатель Дригунг – Дригунгпа объяснил, что первые две особенные характеристики, необходимые ученикам для реализации своего сознания ясного света, это порождение бодхичитты и – в рамках этого состояния сознания - воображение себя в образе Будды. Однако без третьей особенной характеристики, здоровых отношений с духовным наставником, у учеников отсутствует вдохновение, требующееся, чтобы пробиться через массу плотных облаков рассудочного мышления, и раскрыть свое сознание ясного света.

Сознание ясного света как тип природы Будды

Поскольку сознание ясного света длится из жизни в жизнь, вплоть до пробуждения включительно, его континуум – это действительная основа для различных аспектов природы Будды. По этой причине традиции Ньингма, Кагью и Сакья полагают сознание ясного света глубочайшей природой Будды. Однако, сознание ясного света не просто несет в своем потоке иные аспекты природы Будды, как река несет баржи. Например, сети благих качеств, положительных потенциалов и глубокого осознавания составляют внутренние качества самого сознания ясного света. Так что мы можем применить к этому контексту объяснение Гамбопы, что здоровые отношения с духовным наставником – это условие, которое активизирует природу Будды как действительную причину для достижения пробуждения. Здоровые отношения с тантрическим мастером – это условия для активизации и для включения в деятельность сознания ясного света, со всеми его качествами, потенциалами и типами осознавания.

Внутренний гуру

Часто мы слышим о «внешних» и «внутренних» гуру. Внешний гуру – это человек, который служит нам духовным наставником. С другой стороны, внутренний гуру – это не мистический голос в голове ученика, дающий ему руководящие наставления, и не некий мистик в гималайской пещере, посылающий телепатические послания. В «Золотой гирлянде прекрасных объяснений» Цонкапа растолковал, что на уровне сутры внутренний гуру – это сострадание, которое возрастает по мере следования по духовному пути. Вдохновленные состраданием, ученики развивают бодхичитту, которая, подобно гуру, изобилует благими качествами и вдохновляет их самих достичь этих качеств.
В своем «Полном осуществлении надежд учеников» Цонкапа отметил, что на уровне высшей тантры внутренний гуру – это глубочайшая бодхичитта ученика. Первый Панчен-лама прояснил этот пункт в своей работе, ставшей классикой традиции Гелуг, - «Церемонии почитания учителя»  (Лама Чопа, гуру Пуджа). Там он назвал глубочайшую бодхичитту Самантабхадра (Всецело Благой) – это ньингмапинский термин для чистого осознавания. Назвав ее так, он открыл, что, будучи внутренним гуру, глубочайшая бодхчитта ученика является его или ее сознанием ясного света, когда оно постигает пустоту.
Кроме того, поскольку сознание ясного света как тип природы Будды имеет потенциал для распознания собственного лица и для постижения таким образом пустоты, сознание ясного света ученика также может служить внутренним гуру даже еще до обретения самореализации. Этот расширенный смысл термина внутренний гуру следует из аналитического буддийского приема, известного как «придание причине имени результата».
Тантрическое посвящение, таким образом, требует обоих гуру: и внешнего, и внутреннего. Вдохновение от внешнего гуру, вместе с постижениями ученика во время церемонии, обеспечивает «причинное посвящение», которое вызревает в подлинные достижения. Традиция Ньингма объясняет этот механизм. Процесс вызревания случается только потому, что внутренний гуру – глубочайшая природа Будды – обеспечивает «базовое посвящение». В качестве базы для всех достижений сознание ясного света охватывает все совершенные качества, которые вызревают в состояние Будды.
В роли внутреннего гуру сознание ясного света также является наивысшим источником вдохновения. Мы можем трактовать это двумя способами. Традиция Гелуг, сочетающая ее уникальную презентацию индийской школы Прасангика-мадхьямака с учениями Гухьясамаджи, анализирует вдохновение как тончайшую форму энергии (лунг, rlung; санскр.: prana). Глубочайший источник вдохновляющей энергии – это тончайшая жизнеобеспечивающая энергия, которая является физической опорой сознания ясного света. Поскольку эта тончайшая энергия протекает нераздельно с сознанием ясного света, то подступ к нему происходит только через подступ к тончайшему уровню сознания.
Традиции Ньингма, Кагью и Сакья следуют стилю индийских махасиддх (великодостигшие йогины), и применяют более поэтическое описание. Они называют сознание ясного света «основой всего» (санскр.: alaya). В терминологии дзогчена волны вдохновения – это «лучезарная игра».В таком же роде, в каком сверкание солнца – это качество, неотделимое от самого солнца, вдохновение – это неотъемлемое качество сознания ясного света.

Необходимость в коренном гуру

Практики дзогчена и махамудры фокусируют сознание на его собственной природе для того, чтобы постичь пустоту. Чтобы сознание недвойственно сфокусировалось на сознании и постигло свою пустотную природу, требуется исключительно чистое и заряженное энергией сознание, которое это фокусирование проделывает, и такое же чистое и заряженное энергией сознание, на котором можно фокусироваться. Иначе фокусирующийся ум оказывается слишком слаб и объект его фокуса слишком затемнен для того, чтобы имелась хоть какая-то надежда на успех.
Традиции махамудры Кагью и в Гелуг/Кагью представляют обе формы этой практики – и в сутре, и в тантре. Махамудра в школе Сакья и дзогчен в Ньингма используют только уровень тантры. Махамудра, практикуемая на уровне сутры, фокусирует более грубые уровни сознания на своей собственной природе. Это приводит к использованию того уровня умственного сознания, на котором действует рассудочное мышление, фокусируемое на чувственном сознании и на самом себе. Для успеха в этом процессе требуется более ясное и энергичное сознание, чем это обычно нужно на уровне сутры.
В общем, подступ к сознанию ясного света требует большего вдохновения, чем любая форма пути сутры. Здоровые взаимоотношения с тантрическим мастером обеспечивают ту дополнительную энергию, которая нужна. Поскольку коренной гуру – это духовный наставник, вдохновляющий ученика наиболее сильным образом, практика высшей тантры происходит легче, когда тантрический мастер является также и его коренным гуру. А для тантрической практики махамудры или дзогчена сильные и глубокие отношения с коренным тантрическим гуру просто обязательны. Поэтому Сакья Пандита утверждал в своем «Глубочайшем пути гуру-йоги», что требуемое вдохновение может принести ученикам пробуждение только, если обращено к передающим им посвящение коренным тантрическим учителям. Если оно направлено на любых других их наставников, от которых они не получали посвящения, тогда их молитвы-благопожелания смогут принести в лучшем случае счастье только в этой жизни и лишь небольшое количество вдохновения.


Введение в природу ума, осуществляемое тантрическим учителем

Альтернативный путь для учеников подступиться к своему сознания ясного света – это посредством прямого введения в этот тончайший уровень ума, осуществляемое тантрическими учителями. Хотя в этих методах специализируется традиция ньингма, они также появляются и в учениях Сакья, и в Кагью. Сакья Пандита дал один из наиболее ясных примеров в своем "Глубочайшем пути гуру-йоги". Во время соответствующей церемонии правильно подготовленные ученики фокусируются спокойным бодрым сознанием на центре в межбровии своего тантрического учителя. Одновременно наставник фокусируется на пустоте своего сознания ясного света, повторяет определенную мантру, держит ваджру и звенит в колокольчик. Если ученик имеет достаточную силу положительного потенциала, глубокое осознавание, твердую убежденность в том факте, что тантрический мастер является Буддой, и вдохновение, что он или она может обрести переживание сознания ясного света. Переживание происходит в процессе зависимого происхождения из этих причин и условий.
Затем, на высшем уровне видение того, что наши тантрические мастера являются Буддами, наделяет учеников способностью постичь на основе сознания ясного света, свои благие качества как нераздельные и с качествами наставников, и с качествами Будды. Нгочжерэнпа объяснил, что при этом постижении, когда ученики последовательно устраняют случайные пятна из своих сознаний ясного света, они становятся единым со своими наставниками. Это не означает, продолжает учитель Дригунг Кагью, что ученики становятся теми же личностями или копиями своих тантрических учителей или что они теперь держатся тех же мнений обо всем, что и их наставники. То, что их сознания становятся едиными с нераздельными сознаниями их наставников и Будд, означает, что ученики пришли к финальному достижению пробужденного сознания.
Короче говоря, видение наших наставников Буддами имеет много уровней значения. Для здоровых отношений с духовным учителем требуется ясность относительно того, какой уровень значения имеет к нам отношение на каждой стадии духовного пути. Однако ни на какой стадии это учение не подразумевает в буквальном смысле, что учитель является всеведующим или может выявлять себя одновременно в бесчисленных формах. На протяжении духовного пути к пробуждению нам нужно придерживаться здравого смысла и последовательно усиливать свое различающее осознавание, чтобы распознавать, отделяя правильное от неправильного.

Высшая цель прогрессирующих отношений с духовными учителями

В «Ясных словах» Чандракирти проводит различие между подлежащими интерпретации и безусловными феноменами. Интерпретируемые феномены не существуют таким образом, каким кажется. Они требуют интерпретации. Их правильная интерпретация ведет к определенным безусловным феноменам, которые существуют именно таким образом, каким являются. В своем тексте «Светильник для ясного раскрытия традиции инопустоты в мадхьямаке» Восьмой Кармапа трактовал сознание ясного света как безусловный феномен. Более грубые уровни сознания и видимости интерпретируемы в том плане, что они не существуют таким образом, каким являются, хотя и ведут человека глубже и глубже – к сознанию ясного света.
Давайте распространим объяснение Восьмого Кармапы относительно интерпретируемых и безусловных феноменов, на нашу тему. Отношения с профессором буддизма, с преподавателем Дхармы, с инструктором по медитации и ритуалам, с пастырем прибежища или обетов и с учителем Махаяны не существуют таким образом, каким являются нам. Кажется, что они формируют полный ряд отношений ученика-учителя, достаточный для того, чтобы дать силы духовному искателю обрести пробуждение. Однако этот ряд ведет далее к более глубоким взаимоотношениям.
Интерпретируемый ряд отношений нацеливает прежде всего на построение взаимоотношений с коренным гуру как тантрическим мастером. Далее, здоровые взаимоотношения с тантрическим мастером дают подступ к внутреннему гуру – сознанию ясного света ученика. Правильные отношения с внутренним гуру ведут к постижению пустоты ясным светом. Это постижение и представляет собой безусловные отношения между духовным искателем и духовным учителем. Обретение этого постижения, как подтверждает в своих «Трех кругах вдохновения» Дагпа-гьелцэн, - это конечная цель прогрессирующих отношений с духовными учителями. Благодаря тому, что сеть благих качеств и положительных потенциалов учеников и их глубокое осознавание вводятся в действие полностью, постижение устраняет помехи, препятствующие Освобождению и Пробуждению – или поэтапно, или все разом. Так ученик становится Буддой – на благо всех и каждого.

Резюме и заключение

Вступление во все более и более высокие уровни отношений с духовными учителями само формирует путь поэтапный путь к пробуждению. Надлежащие отношения с профессором буддизма, преподавателем Дхармы и инструктором медитации и ритуала ведут к построению здоровых отношений с духовным наставником. Ответственное вверение махаянскому мастеру как духовному наставнику с безраздельной отдачей всего своего сердца ведет еще глубже к установлению тесных уз (дамциг, dam-tshig; санскр.: samaya) с тантрическим мастером. Поддержание тесных уз с тантрическим мастером наполняет энергией методы высшей тантры, позволяющие дать подступ к сознанию ясного света – внутреннему гуру, безусловному уровню духовного учителя. Поддержание дополнительных тесных уз с внутренним гуру приносит постижение пустоты сознанием ясного света. Таким образом, правильная опора на внутреннего гуру в результате приносит пробуждение.
Все четыре традиции тибетского буддизма согласны, что глубочайшая цель отношений ученика – учителя состоит в том, чтобы привести к благам, которые эти отношения обеспечивают в практике высшей тантры. Так что, хотя каждый уровень отношений удовлетворяет соответствующей стадии в развитии ученика, поэтапные уровни подразумевают скрытое намерение подготовить нас к последовательно все более и более глубоким взаимоотношениям.
Таким образом, любое тибетское объяснение отношений учителя-наставника требует интерпретации в рамках этого контекста. Описание того, что на поверхности может казаться отношениями начинающего ученика или ученика уровня сутры, не обязательно надо понимать как буквальную интерпретацию именно этой стадии. Как и с ваджрными выражениями в коренном тантрическом тексте, описание может скрывать предполагаемый более глубокий уровень отношений и в неметафорическом смысле пониматься только на том уровне.
И последняя важная вещь, которую нужно упомянуть. Цонкапа утверждал в «Большом руководстве к этапам пути к Пробуждению», что, хотя тантра обучает наиболее эффективным методам для достижения пробуждения, путь тантры может подходить не всем. Мы можем заключить из этого пункта, что обучение у духовного учителя ведет к построению отношений с тантрическим мастером только, если мы хотим достичь пробуждения посредством тантрических методов. Если наши духовные цели скромнее или если другие методы практики лучше нам подходят, тогда вступление в отношения с учителем как с тантрическим мастером не только неправильны, но потенциально могут стать катастрофой из-за взаимонепонимания.

Александр Берзин
Опора на духовного учителя:
Построение здоровых взаимоотношений