Игра в ангела заканчивается превращением в зверя.
Блез Паскаль
Описанные в священных текстах возвышенные переживания, стихи святых, где отражен блаженный восторг единения с Богом и Вселенной, чудесные видения и слова, воодушевляющие тягу к Окончательной Свободе, — все эти чувства вполне могут быть если не признаками самого пробуждения, то даром богов. С другой стороны, они могут знаменовать конец духовного ученика, чье эго искушает заявить исключительные права на переживания и тем самым не дает ему приобрести какую-либо преображающую ценность. Эго и есть тот самый Владыка Иллюзий. По этой причине мистические переживания требуют и простора для вольного проявления, и, одновременно, очень осторожного отношения. В этом разделе мы поговорим о неизменно иллюзорных личинах эго и о том, как искусно прикрывается оно идеей подлинного просветлении и освобождения.
ДУХОВНЫЕ КРИЗИСЫ
Нe получивший надлежащего образования и опыта новичок, который простодушно и легкомысленно втягивается в мистические переживания, играет с огнем. Опасности поджидают его не только на телесном и психологическом уровнях, но и на уровне индивидуального духовного развития. Духовные наставники уже много тысяч лет предупреждают учеников об угрозах игры с мистическими состояниями, но современная духовная среда напоминает кондитерскую, где любой случайный посетитель может испробовать образцы «сластей», предвещающих разнотипные мистические взлеты.
Духовные энергии — непреодолимая сила. Вступая на эту сцену, человек часто воображает, будто к просветлению ведут именно мистические переживания. Однако просветление — лишь один из многих возможных исходов, и оно обычно становится следствием не внезапных озарений и кратковременных всплесков, а растягивающейся на всю жизнь усердной и суровой духовной практики, которой занимаются под руководством опытного учителя.
В своей книге «Духовный кризис, или Трансформация, ставшая проблемой» Станислав и Кристина Гроф, чьи новаторские работы привели к возникновению широкой сети «духовной неотложки» , описывают различные типы распространенных духовных переломов, включая шаманские кризы, пробуждение кундалини, общение с духовными наставниками и «ченнелинг» в целом, а также переживания, вызванные угрозой смерти .
Итальянский психолог Роберто Ассаджиоли объясняет, почему наплыв духовных явлений может вызвать у отдельных людей большие сложности:
[В некоторых случаях] личность просто не способна вместить в себе столько света и энергии. Это случается, например, когда интеллект лишен достаточной внутренней согласованности или вообще слабо развит; когда эмоции и воображение человека неуправляемы; когда его нервная система чрезмерно чувствительна либо в результате слишком неожиданного и мощного вторжения духовной энергии. Неспособность разума выдержать просветление, склонность к сосредоточенности на себе и тщеславию могут привести к тому, что переживания истолковываются совершенно превратно, вследствие чего возникает, так сказать, «путаница уровней».
Если с внезапным потоком энергии сталкивается человек, лишенный соответствующего контекста для ее восприятия, он может пострадать от самых разных неблагоприятных последствий, включая физическое истощение, принципиально ложное толкование испытанного, раздутое самомнение и духовную наркоманию.
Телесное истощение
Любой, кто хотя бы однажды пускался в поход по «духовному рынку», прекрасно знаком с самыми ходовыми нынче товарами: «пробуждение кундалини», «тантрические откровения», «шаманистские полеты», «чудесные видения» — и прочее, прочее, прочее. Наивный покупатель даже не догадывается, что без надлежащей опеки подобные практики могут оказаться очень небезопасными. На том уровне, на каком их преподают опытные наставники, они действительно почти безвредны (хотя на деле редко приносят рекламируемые результаты), но никогда нельзя исключать возможность того, что они пробудят в человеке непредвиденные силы, с которыми он просто не сможет справиться.
Вопреки широко распространенному мнению, сильные духовные энергии требуют осмотрительности как явления священные и невероятно могущественные. Сознавая угрозу таких энергий, Чарльз Лидбитер в своем труде «Чакры» предупреждает случайных практиков об опасностях работы с кундалини:
Вместо того чтобы искать осознания, которое пробуждало бы разум большинство людей ищут духовного ощущения, которое, как наркотик, о6легчило бы им тяготы бытия
Эндрю Коэн
Обычный человек, у которого она мирно спит в основании позвоночника, не подозревает о ее существовании всю свою жизнь. Действительно, пусть уж она лучше спит, пока человек не поднялся до определенных высот нравственного развития, не воспитал в себе необходимую для власти над ней силу воли и не очистил свои мысли до того уровня, когда сможет без вреда для себя перенести пробуждение кундалини. Никому не следует проводить опыты без четких указаний наставника, хорошо разбирающегося в предмете, поскольку связанные с этой силой опасности совершенно реальны и чрезвычайно серьезны. Часть этих угроз сугубо телесна: бесконтрольное движение кундалини часто вызывает острую физическую боль, может привести к разрыву тканей и даже смерти. Это, впрочем, лишь меньшее из зол, так как процесс может нанести непоправимый ущерб и телам тоньше физического.
Подобных предупреждений нет, однако, в рекламных буклетах, которые раздают на воскресных курсах пробуждения кундалини. Эксперименты с высшими духовными энергиями далеко не всегда вызывают сокрушительный ущерб для тела, но это случается, и понимание такой угрозы обостряет бдительность духовного искателя: собравшийся поиграть с огнем должен знать, что тот обжигает.
Ошибочное толкование духовных переживаний
Когда ничего не знающий о природе духовных переживаний человек пытается найти помощь в среде, пронизанной всеобщей подозрительностью и враждебностью к подобным явлениям, последствия могут стать довольно неблагоприятными. За время своей работы в «духовной скорой помощи» Кристина Гроф столкнулась со многими случаями, когда мистические переживания воспринимались и истолковывались превратно. Вот как она это объясняет:
Я слышала немало историй о случаях, когда необычные переживания возникали у человека в той среде, где окружающие не смогли бы их принять. Дело кончалось психиатрическими больницами, причем пострадавших пытались лечить совершенно неподходящими препаратами и процедурами. Одна женщина, посещающая наши занятия, прогуливалась как-то по пляжу и вдруг стала сознавать нечто большее, высшее, чем она сама. Она оставалась в этом состоянии и потом, когда вернулась домой, и ее близкие перепугались. Кончилось все тем, что она долгие годы периодически оказывалась в лечебнице для душевнобольных.
Всем нам нужны четкие конструкции и обозначения, и потому в подобном состоянии человек очень уязвим. Если кто-то мимоходом говорит, что ты сошел с ума, часть тебя готова в это поверить. Впрочем, нечто в душе человека, испытавшего переживания такого рода, отвечает просто:
«Это не так уж важно».
Множество явных нарушений здоровья, причины которых врачи не в силах определить, проявляются теми симптомами, какие обычно связывают с пробуждением кундалини. Однако в силу отсутствия познаний, требующихся для понимания разницы между симптомами физическими, психологическими и духовными, врачи и психологи-традиционалисты чаще всего неправомерно расценивают духовные переживания как душевные расстройства.
Я встречал людей, которым случилось иметь потрясающие переживания единения, но которые были к этому совершенно не готовы. Заканчивали они тем, что обратились к врачу, у них определяли маниакально-депрессивнып психоз, и они всю оставшуюся жизнь сидели на транквилизаторах.
Левеллин Воэн-Ли
Еще один аспект духовной «чрезвычайной ситуации» связан с людьми (включая многих великих деятелей искусства), которых неожиданное откровение Действительности ужаснуло настолько, что они спились или подавили свои переживания другими способами. Они просто не смогли этого вынести. Такие люди полагают, будто их прозрение несет в себе окончательную истину, — и не могут смириться с испытанным. Вместо того чтобы найти хорошего духовного наставника, который помог бы в этом противостоянии, они предпочитают уклониться от остроты своих переживаний, одурманивая себя или гоняясь за бездумными развлечениями. Столкновения с реальностью трудны, но она не станет иной, даже если от нее отвернуться.
Духовная наркомания
Духовная наркомания похожа на все прочие формы болезненных пристрастий (обжорство, одержимость наркотиками или спиртным), но объектом вожделения в этом случае становится духовная практика и, в частности, мистические переживания. «Некоторые получают доступ к мистическим переживаниям без необходимой подготовки, — поясняет Мари-Пьер Шеврье. — Опасность же кроется в том, что эти переживания можно превратить в средство побега от себя и окружающей действительности. Вообще говоря, бегством от реальности нередко становятся сами духовные практики — даже без прямых мистических переживаний».
Положение духовного искателя становится критическим, когда он заходит так далеко и настолько зависит от «дозы», что перестает нести ответственность за себя, — а порой и губит чужие жизни. В свое время Кристина Гроф добровольно отправилась в центр лечения от алкогольной и наркотической зависимости; она поняла, что попытки убежать от давления мощных духовных переживаний довели ее до настоящего пьянства. Она признается, что в первое время считала, будто ее пристрастие «возвышеннее», чем дурные привычки прочих участников реабилитационной программы: «Я была духовно напыщенной. Я сделала то-то, испытала то-то, и потому верила, что очень отличаюсь от обычных пьяниц и героинистов. Со временем я поняла, что все мы одинаковы и любая проститутка может научить меня чему-то важному».
Духовность становится пристрастием по тем же причинам, что и прочие наркотики. Люди страдают, им плохо, и они пытаются облегчить свои муки — но на деле только усиливают их. Гроф продолжает:
Беседы с людьми, пережившими сильные травмы, часто показывали, что они живут в духовном, надличностном царстве.
Еще в детстве они усвоили, что, если тебе стало плохо, можно уйти куда-то, где будет лучше. И они удалялись в «безопасное место», где кто-то всегда о тебе позаботится, пожалеет и поможет.
Впрочем, даже те, кто не перенес сильных травм, испытывают такие же страдания, что и весь род людской, хотя нередко отрицают это. А когда разнообразные приемы и практики, помеченные — совершенно незаслуженно! — понятием «духовности», открывают перед ними путь к блаженству и радости, такие возражения принимают самые изощренные обличья, призванные продолжить отрицание действительности. Ли Санелла ясно выражает эту мысль в своей книге «Пробуждение кундалини»:
У большинства людей измождена душа. Они сомневаются в существовании Бога, других людей и даже самих себя. Их чувствующее начало зачахло. Отсутствие счастья заставляет их непрестанно искать способы чувствовать себя лучше, и, если им не удается найти утешение в привычных удовольствиях— сексе, еде и власти, — они находят другие стимуляторы нервной системы. Они становятся «духовными искателями», бросаются исследовать потенциальные возможности своего тела и ума. Но эти попытки убежать от ощущений разобщенности и внутренних противоречий обречены на провал. Человек не в силах возвыситься над тем, чего не понимает и не замечает.
Закаленные духовные ученики постигают — или познают благодаря собственным страданиям, — что любой, кого манят духовные взлеты, всегда может отправиться к контактерам, экстрасенсам, псевдотантристам либо просто достать психоделические вещества.
Думаю, в мире есть множество хороших людей, которые действительно ищут чего-то, тянутся к Богу, но в то же время хотят уйти из этого мира.
Кристина Гроф
Известно им и то, что, если мистическое состояние мешает отношениям с семьей и друзьями, те немедленно проявят подозрительность. Одна мать предостерегала: «Когда я чувствую, что слишком погружена в свои переживания — настолько, что меня уже не волнуют нужды моего ребенка, — я жертвую переживаниями. Бог с ним, с просветлением. Раз у меня пропадает желание откликнуться на зов ребенка, я не смогу найти главное даже в самых захватывающих переживаниях».
В конечном счете, никто не в силах полностью избежать страданий. Как и любому наркоману, духовному «пьянице» со временем нужна для взлета все большая доза блаженства, но в жизни не бывает нескончаемого подъема ввысь, и человек рано или поздно падает на землю.
Важность правильного контекста
Действенным способом избежать духовного кризиса или своевременно заметить его начало является мысленное определение контекста этих переживаний и общение с теми, кто уже установил такой контекст и способен оказать помощь во время кризиса. Станислав и Кристина Гроф предлагают следующее:
Важнейшая задача заключается в том, чтобы предложить оказавшимся в кризисном положении людям позитивный контекст восприятия своих переживаний и достаточный объем сведений о том, что с ними происходит. Главное, чтобы они отбросили мысли о болезненности своего состояния и увидели целительный характер этого переломного периода... Как относятся к человеку в узком кругу родных и близких друзей — ободряюще, сочувствующе — либо, напротив, испуганно, осуждающе и грубо? Это оказывает огромное влияние на течение и исход кризиса.
Мистические переживания относятся к царству неведомого. Хотя источников у них может быть много, переживания эти выходят за рамки обычных ощущений, и нам следует выказывать определенное уважение к этому — по меньшей мере, не полагать, будто мы уже обладаем властью над непознанными мирами. Если же человек лишен почтения к запредельному и четких представлений об ограниченности собственного эго, к любому духовному кризису он по-прежнему будет относиться точно так же, как и к обычному душевному срыву.
Духовный кризис и духовная наркомания служат образчиками самых грубых, очевидных опасностей мистических переживаний. Оба примера основаны на ряде широко распространенных в нашей культуре предположений и домыслов в отношении важности, цели и содержания мистических явлений. Независимо от того, как поступает человек —начинает считать себя просветленным либо со всех ног бежит от своих переживаний, — их объективная цель заключается в чем-то ином.
Кэплэн, Марианна. На полпути к вершине.
Проблемы,создаваемые мистическими и трансцендентными переживаниями
Несмотря в общем на благоприятное качество этих позитивных состояний, есть два рода трудностей, возникающих в столкновении людей с мистическими переживаниями: внутренние конфликты, связанные как с принятием этого опыта, так и вообще с самим фактом переживания трансцендентных областей, и проблемы, возникающие, когда эти переживания начинают взаимодействовать с окружающим миром. В дальнейшем эти два типа затруднений могут взаимопересекаться много раз.
ВНУТРЕННИЕ ПРОБЛЕМЫ
Многие люди чувствуют свою неподготовленность к встрече с широтой священных пространств. Это совершенно неведомые реальности и состояния ума, и следование им для человека обычно означает отказ от привычных представлений о том, что является реальным. Кроме того, такие люди могут чувствовать, что они недостаточно сильны для глубокого воздействия на них сенсорных и физических проявлений мистических переживаний или же что они недостаточно открыты, чтобы управлять этой силой. Духовный учитель из Америки Рам Дасс сравнивал такого человека и его реакцию с тостером, "включенным в сеть 220 вольт вместо 110, когда все вдруг начинает поджариваться вдвое быстрее". Человек, испытывающий этот чрезвычайный физический, ментальный, эмоциональный и духовный поток, может чувствовать себя настолько переполненным, что его естественная реакция на это - отшатнуться с испугом. Подобная реакция может возникать и при мощном переживании озарения, связанного с видением света. Иногда люди чувствуют, что их глаза слишком слабы или помрачены, чтобы вынести интенсивность этого ослепительного света, и может даже возникать страх, что если они позволят этому переживанию развиваться дальше, то навсегда ослепнут. Во время такого озарения может возникать сильная физическая боль как в самих глазах, так и вокруг них. Одна женщина, занимавшаяся практикой медитации, так вспоминала об испытанном ею страхе во время "позитивного" трансперсонального состояния. "Это было так странно... я читала о переживании света в книгах, посвященных духовности, и слышала о том, что оно описывалось как нечто дающее блаженство. Я давно уже хотела испытать это состояние и предпринимала многие формы внутренней работы, чтобы достичь его. Но когда это действительно произошло, я была в ужасе. Это внушало благоговейный страх, было болезненно, ужасно и в то же время удивительно. Я чувствовала, что это было чем-то слишком большим, чтобы я могла вместить это в себе. Я вспомнила о Моисее, стоявшем перед пылающим кустом, и о том, что пламя было настолько ярким, что ему пришлось отвернуться. Я чувствовала себя недостаточно готовой к этому, с сознанием, недостаточно расширенным и очищенным для того, чтобы пребывать в этом". Хотя те болезненные состояния, которые случаются во время встречи с мистическими переживаниями, могут ощущаться как разрушительные, и даже насильственные, со временем люди часто признают, что это была болезненность духовного раскрытия и роста. Они даже могут прийти к осознанию того, что эти страдания - признак их связи с божественным. Св. Тереза Авильская так описывает это состояние: "Боль была столь остра, что я застонала, но и наслаждение от этой чрезвычайной боли было столь же большим, и оно настолько переполняло меня, что мне даже не хотелось, чтобы боль уходила, - ведь душа не может удовлетвориться ничем, что является меньшим, чем сам Бог. Это была духовная боль, не телесная, хотя тело тоже принимало участие, и даже очень значительное участие в ней. Это состояние можно было бы назвать взаимным общением между мной и Богом". Переживания позитивной дезинтеграции, описанные ниже, также могут представлять собой проблемы. Если одни люди могут принимать это событие, как освобождающее и расширяющее, то другие, сильно привязанные к своим индивидуальным отождествлениям, могут очень пугаться и пытаться сопротивляться и бороться с такой ситуацией. Хотя состояние утраты "эго" является лишь переходным этапом, людям, находящимся в такой ситуации, кажется, что это навсегда. В преддверии этого состояния на грани между тем, чем человек был и осознавал себя, и тем, чем становится, он может спросить: "Кто я? Где это состояние пришло ко мне? И могу ли я доверять тому, что произошло?" Многие люди не верят в реальность новых возможностей, раскрывающихся перед ними, или же могут опасаться, что состояния, которые они переживают, являются признаками душевной болезни. Они могут также чувствовать, что сбились с пути и слишком далеко отошли от того, что им привычно и знакомо. Они могут даже бояться, что после прикосновения Божественного они настолько сильно изменятся, что другие люди, окружающие их, немедленно увидят, что они "не такие, как все", и подумают, что они или со странностями, или вообще сумасшедшие. Иные могут бороться с трансцендентными переживаниями, какими бы прекрасными и умиротворяющими они ни были, потому что они не чувствуют, что эти переживания заслуживают их внимания. Мы знали некоторых индивидов с достаточно долго существовавшими проблемами, связанными с образом себя, которые чувствовали, что все слишком приятные, положительные переживания являются незаслуженными для них. Часто бывало так, что чем более благоприятными были их духовные состояния, тем больше они пытались сопротивляться им. У некоторых людей возникала депрессия после того, как они соприкоснулись с трансцендентными областями, поскольку их повседневная жизнь показалась им тусклой и неинтересной по сравнению с той яркостью и освобождением, которые им довелось пережить. Один из них, терапевт, так писал о своем возвращении к ограниченности физического тела после мистического переживания: "В этом состоянии озарения я чувствовал себя полностью неограниченным и свободным, окруженным сверкающим светом, наполненным им и омытым необычайно сильным чувством умиротворенности. Когда я начал возвращаться в повседневный мир, то почувствовал, что мое новое, более широкое "я" было затянуто назад, как в воронку, в мою ограниченную, сжимающую меня оболочку, в мое физическое повседневное "я". Мое тело воспринималось как стальной капкан, поймавший и державший в себе все мои возможности. Я чувствовал, как боль и драматизм повседневной жизни входят в меня, и я плакал, томясь по возвращению к той свободе, которая открылась мне". Некоторые люди в такой ситуации могут стремиться остаться в приятном для них расширенном состоянии сознания, исключая этим ответственность за свои повседневные дела. Или же они могут так сильно стремиться к повторению этого переживания, что этим самым перекрывают для себя возможность прохождения других стадий духовного путешествия - может быть, не столь приятных и экстраординарных, но не менее важных. В результате этого они могут ограничивать возможности своего дальнейшего развития, проявляя сопротивление всему, что расценивают как нечто меньшее, менее значимое, чем позитивные мистические состояния.
ПРОБЛЕМА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНЬЮ
Часто бывает так, что хотя индивиды и извлекают несомненную пользу от встречи с Божественным, у них возникают проблемы с окружающими их людьми. Иногда люди пытаются рассказывать своим близким о своем скрытом мистическом переживании. Часто члены их семьи, друзья или психотерапевт не могут понять целительного потенциала трансцендентных состояний, и у них возникает естественное беспокойство о душевном здоровье своих близких или пациентов. Если человек, имевший опыт таких переживаний, вообще сомневается в их действительности или же озабочен состоянием своего собственного ума, то беспокойство других людей по этому поводу может только усилить эти сомнения, компрометируя и скрывая богатство действительных чувств и ощущений. Трудности возникают и тогда, когда встреча с трансцендентным происходит в неподходящей ситуации. Люди обычно считают, что меньше проблем возникает, если восторженное мистическое состояние наполняет их в безопасной обстановке, например, в комнате для медитации или в своей собственной спальне, чем если это случается посреди магазина или в аэропорту. Если человек не находится в поддерживающей обстановке в то время, когда происходит растворение личностных ограничений, то может возникать впечатление, что ему трудно действовать во внешнем мире. Он может, например, чувствовать неуверенность в физической координации своих движений, казаться неуклюжим и дезорганизованным. Если ему в это время приходится иметь дело с охранником, стоящим у входа в ресторан, или с представителями службы безопасности в аэропорту, то его поведение легко может быть понято неправильным образом. Других людей может пугать то, что если они позволят такому расширяющему сознание опыту войти в их жизнь, то их новое состояние сознания принесет с собой дополнительные нежелательные обязанности или ответственность по отношению к окружающим либо миру в целом. Человек при этом задается вопросом: "Означает ли это откровение, что мне нужно что-то делать с ним? Должен ли я полагать, что мне нужно помогать другим людям увидеть то же, что я увидел? Должен ли я в связи с этим исполнять в мире какую-то особую роль?" Бывает, что реакция таких людей противоположна: они могут чувствовать, что благословлены божественным провидением и поэтому заслуживают особого призвания и статуса, возвышающих их над ординарными человеческими делами. У них может быть очень реалистическое откровение о том, что их существование является частью некой запутанной, взаимосвязанной космической системы. В результате они могут почувствовать, что Бог заботится обо всем, и они в своей жизни освобождены от большей части ответственности за свои поступки. Тесно связанным с этим может быть и способ, которым люди проявляют во внешнем мире такое откровение. Если они обрели связь с тем, что, как они чувствуют, является Богом, Высшей Силой или небесным существом, таким, как Христос или Будда, они могут позволить этому состоянию исказить их "эго", или чувство персонального отождествления. Тогда вместо обретения большего понимания они начинают считать, что вселенская реальность, потенциально доступная для всех, открылась только лишь им.
И, вместо того чтобы выйти из своего переживания с пониманием божественности своей природы и того, что таким, в сущности, является каждый человек и все окружающее, эти индивиды начинают считать, что они сами являются Богом и что они обладают особым посланием к миру. Бывает, что у них развиваются мессианские склонности, которые могут привести к значительному отчуждению их от остальных людей.
Гроф Ст. Неистовый поиск себя
Блез Паскаль
Описанные в священных текстах возвышенные переживания, стихи святых, где отражен блаженный восторг единения с Богом и Вселенной, чудесные видения и слова, воодушевляющие тягу к Окончательной Свободе, — все эти чувства вполне могут быть если не признаками самого пробуждения, то даром богов. С другой стороны, они могут знаменовать конец духовного ученика, чье эго искушает заявить исключительные права на переживания и тем самым не дает ему приобрести какую-либо преображающую ценность. Эго и есть тот самый Владыка Иллюзий. По этой причине мистические переживания требуют и простора для вольного проявления, и, одновременно, очень осторожного отношения. В этом разделе мы поговорим о неизменно иллюзорных личинах эго и о том, как искусно прикрывается оно идеей подлинного просветлении и освобождения.
ДУХОВНЫЕ КРИЗИСЫ
Нe получивший надлежащего образования и опыта новичок, который простодушно и легкомысленно втягивается в мистические переживания, играет с огнем. Опасности поджидают его не только на телесном и психологическом уровнях, но и на уровне индивидуального духовного развития. Духовные наставники уже много тысяч лет предупреждают учеников об угрозах игры с мистическими состояниями, но современная духовная среда напоминает кондитерскую, где любой случайный посетитель может испробовать образцы «сластей», предвещающих разнотипные мистические взлеты.
Духовные энергии — непреодолимая сила. Вступая на эту сцену, человек часто воображает, будто к просветлению ведут именно мистические переживания. Однако просветление — лишь один из многих возможных исходов, и оно обычно становится следствием не внезапных озарений и кратковременных всплесков, а растягивающейся на всю жизнь усердной и суровой духовной практики, которой занимаются под руководством опытного учителя.
В своей книге «Духовный кризис, или Трансформация, ставшая проблемой» Станислав и Кристина Гроф, чьи новаторские работы привели к возникновению широкой сети «духовной неотложки» , описывают различные типы распространенных духовных переломов, включая шаманские кризы, пробуждение кундалини, общение с духовными наставниками и «ченнелинг» в целом, а также переживания, вызванные угрозой смерти .
Итальянский психолог Роберто Ассаджиоли объясняет, почему наплыв духовных явлений может вызвать у отдельных людей большие сложности:
[В некоторых случаях] личность просто не способна вместить в себе столько света и энергии. Это случается, например, когда интеллект лишен достаточной внутренней согласованности или вообще слабо развит; когда эмоции и воображение человека неуправляемы; когда его нервная система чрезмерно чувствительна либо в результате слишком неожиданного и мощного вторжения духовной энергии. Неспособность разума выдержать просветление, склонность к сосредоточенности на себе и тщеславию могут привести к тому, что переживания истолковываются совершенно превратно, вследствие чего возникает, так сказать, «путаница уровней».
Если с внезапным потоком энергии сталкивается человек, лишенный соответствующего контекста для ее восприятия, он может пострадать от самых разных неблагоприятных последствий, включая физическое истощение, принципиально ложное толкование испытанного, раздутое самомнение и духовную наркоманию.
Телесное истощение
Любой, кто хотя бы однажды пускался в поход по «духовному рынку», прекрасно знаком с самыми ходовыми нынче товарами: «пробуждение кундалини», «тантрические откровения», «шаманистские полеты», «чудесные видения» — и прочее, прочее, прочее. Наивный покупатель даже не догадывается, что без надлежащей опеки подобные практики могут оказаться очень небезопасными. На том уровне, на каком их преподают опытные наставники, они действительно почти безвредны (хотя на деле редко приносят рекламируемые результаты), но никогда нельзя исключать возможность того, что они пробудят в человеке непредвиденные силы, с которыми он просто не сможет справиться.
Вопреки широко распространенному мнению, сильные духовные энергии требуют осмотрительности как явления священные и невероятно могущественные. Сознавая угрозу таких энергий, Чарльз Лидбитер в своем труде «Чакры» предупреждает случайных практиков об опасностях работы с кундалини:
Вместо того чтобы искать осознания, которое пробуждало бы разум большинство людей ищут духовного ощущения, которое, как наркотик, о6легчило бы им тяготы бытия
Эндрю Коэн
Обычный человек, у которого она мирно спит в основании позвоночника, не подозревает о ее существовании всю свою жизнь. Действительно, пусть уж она лучше спит, пока человек не поднялся до определенных высот нравственного развития, не воспитал в себе необходимую для власти над ней силу воли и не очистил свои мысли до того уровня, когда сможет без вреда для себя перенести пробуждение кундалини. Никому не следует проводить опыты без четких указаний наставника, хорошо разбирающегося в предмете, поскольку связанные с этой силой опасности совершенно реальны и чрезвычайно серьезны. Часть этих угроз сугубо телесна: бесконтрольное движение кундалини часто вызывает острую физическую боль, может привести к разрыву тканей и даже смерти. Это, впрочем, лишь меньшее из зол, так как процесс может нанести непоправимый ущерб и телам тоньше физического.
Подобных предупреждений нет, однако, в рекламных буклетах, которые раздают на воскресных курсах пробуждения кундалини. Эксперименты с высшими духовными энергиями далеко не всегда вызывают сокрушительный ущерб для тела, но это случается, и понимание такой угрозы обостряет бдительность духовного искателя: собравшийся поиграть с огнем должен знать, что тот обжигает.
Ошибочное толкование духовных переживаний
Когда ничего не знающий о природе духовных переживаний человек пытается найти помощь в среде, пронизанной всеобщей подозрительностью и враждебностью к подобным явлениям, последствия могут стать довольно неблагоприятными. За время своей работы в «духовной скорой помощи» Кристина Гроф столкнулась со многими случаями, когда мистические переживания воспринимались и истолковывались превратно. Вот как она это объясняет:
Я слышала немало историй о случаях, когда необычные переживания возникали у человека в той среде, где окружающие не смогли бы их принять. Дело кончалось психиатрическими больницами, причем пострадавших пытались лечить совершенно неподходящими препаратами и процедурами. Одна женщина, посещающая наши занятия, прогуливалась как-то по пляжу и вдруг стала сознавать нечто большее, высшее, чем она сама. Она оставалась в этом состоянии и потом, когда вернулась домой, и ее близкие перепугались. Кончилось все тем, что она долгие годы периодически оказывалась в лечебнице для душевнобольных.
Всем нам нужны четкие конструкции и обозначения, и потому в подобном состоянии человек очень уязвим. Если кто-то мимоходом говорит, что ты сошел с ума, часть тебя готова в это поверить. Впрочем, нечто в душе человека, испытавшего переживания такого рода, отвечает просто:
«Это не так уж важно».
Множество явных нарушений здоровья, причины которых врачи не в силах определить, проявляются теми симптомами, какие обычно связывают с пробуждением кундалини. Однако в силу отсутствия познаний, требующихся для понимания разницы между симптомами физическими, психологическими и духовными, врачи и психологи-традиционалисты чаще всего неправомерно расценивают духовные переживания как душевные расстройства.
Я встречал людей, которым случилось иметь потрясающие переживания единения, но которые были к этому совершенно не готовы. Заканчивали они тем, что обратились к врачу, у них определяли маниакально-депрессивнып психоз, и они всю оставшуюся жизнь сидели на транквилизаторах.
Левеллин Воэн-Ли
Еще один аспект духовной «чрезвычайной ситуации» связан с людьми (включая многих великих деятелей искусства), которых неожиданное откровение Действительности ужаснуло настолько, что они спились или подавили свои переживания другими способами. Они просто не смогли этого вынести. Такие люди полагают, будто их прозрение несет в себе окончательную истину, — и не могут смириться с испытанным. Вместо того чтобы найти хорошего духовного наставника, который помог бы в этом противостоянии, они предпочитают уклониться от остроты своих переживаний, одурманивая себя или гоняясь за бездумными развлечениями. Столкновения с реальностью трудны, но она не станет иной, даже если от нее отвернуться.
Духовная наркомания
Духовная наркомания похожа на все прочие формы болезненных пристрастий (обжорство, одержимость наркотиками или спиртным), но объектом вожделения в этом случае становится духовная практика и, в частности, мистические переживания. «Некоторые получают доступ к мистическим переживаниям без необходимой подготовки, — поясняет Мари-Пьер Шеврье. — Опасность же кроется в том, что эти переживания можно превратить в средство побега от себя и окружающей действительности. Вообще говоря, бегством от реальности нередко становятся сами духовные практики — даже без прямых мистических переживаний».
Положение духовного искателя становится критическим, когда он заходит так далеко и настолько зависит от «дозы», что перестает нести ответственность за себя, — а порой и губит чужие жизни. В свое время Кристина Гроф добровольно отправилась в центр лечения от алкогольной и наркотической зависимости; она поняла, что попытки убежать от давления мощных духовных переживаний довели ее до настоящего пьянства. Она признается, что в первое время считала, будто ее пристрастие «возвышеннее», чем дурные привычки прочих участников реабилитационной программы: «Я была духовно напыщенной. Я сделала то-то, испытала то-то, и потому верила, что очень отличаюсь от обычных пьяниц и героинистов. Со временем я поняла, что все мы одинаковы и любая проститутка может научить меня чему-то важному».
Духовность становится пристрастием по тем же причинам, что и прочие наркотики. Люди страдают, им плохо, и они пытаются облегчить свои муки — но на деле только усиливают их. Гроф продолжает:
Беседы с людьми, пережившими сильные травмы, часто показывали, что они живут в духовном, надличностном царстве.
Еще в детстве они усвоили, что, если тебе стало плохо, можно уйти куда-то, где будет лучше. И они удалялись в «безопасное место», где кто-то всегда о тебе позаботится, пожалеет и поможет.
Впрочем, даже те, кто не перенес сильных травм, испытывают такие же страдания, что и весь род людской, хотя нередко отрицают это. А когда разнообразные приемы и практики, помеченные — совершенно незаслуженно! — понятием «духовности», открывают перед ними путь к блаженству и радости, такие возражения принимают самые изощренные обличья, призванные продолжить отрицание действительности. Ли Санелла ясно выражает эту мысль в своей книге «Пробуждение кундалини»:
У большинства людей измождена душа. Они сомневаются в существовании Бога, других людей и даже самих себя. Их чувствующее начало зачахло. Отсутствие счастья заставляет их непрестанно искать способы чувствовать себя лучше, и, если им не удается найти утешение в привычных удовольствиях— сексе, еде и власти, — они находят другие стимуляторы нервной системы. Они становятся «духовными искателями», бросаются исследовать потенциальные возможности своего тела и ума. Но эти попытки убежать от ощущений разобщенности и внутренних противоречий обречены на провал. Человек не в силах возвыситься над тем, чего не понимает и не замечает.
Закаленные духовные ученики постигают — или познают благодаря собственным страданиям, — что любой, кого манят духовные взлеты, всегда может отправиться к контактерам, экстрасенсам, псевдотантристам либо просто достать психоделические вещества.
Думаю, в мире есть множество хороших людей, которые действительно ищут чего-то, тянутся к Богу, но в то же время хотят уйти из этого мира.
Кристина Гроф
Известно им и то, что, если мистическое состояние мешает отношениям с семьей и друзьями, те немедленно проявят подозрительность. Одна мать предостерегала: «Когда я чувствую, что слишком погружена в свои переживания — настолько, что меня уже не волнуют нужды моего ребенка, — я жертвую переживаниями. Бог с ним, с просветлением. Раз у меня пропадает желание откликнуться на зов ребенка, я не смогу найти главное даже в самых захватывающих переживаниях».
В конечном счете, никто не в силах полностью избежать страданий. Как и любому наркоману, духовному «пьянице» со временем нужна для взлета все большая доза блаженства, но в жизни не бывает нескончаемого подъема ввысь, и человек рано или поздно падает на землю.
Важность правильного контекста
Действенным способом избежать духовного кризиса или своевременно заметить его начало является мысленное определение контекста этих переживаний и общение с теми, кто уже установил такой контекст и способен оказать помощь во время кризиса. Станислав и Кристина Гроф предлагают следующее:
Важнейшая задача заключается в том, чтобы предложить оказавшимся в кризисном положении людям позитивный контекст восприятия своих переживаний и достаточный объем сведений о том, что с ними происходит. Главное, чтобы они отбросили мысли о болезненности своего состояния и увидели целительный характер этого переломного периода... Как относятся к человеку в узком кругу родных и близких друзей — ободряюще, сочувствующе — либо, напротив, испуганно, осуждающе и грубо? Это оказывает огромное влияние на течение и исход кризиса.
Мистические переживания относятся к царству неведомого. Хотя источников у них может быть много, переживания эти выходят за рамки обычных ощущений, и нам следует выказывать определенное уважение к этому — по меньшей мере, не полагать, будто мы уже обладаем властью над непознанными мирами. Если же человек лишен почтения к запредельному и четких представлений об ограниченности собственного эго, к любому духовному кризису он по-прежнему будет относиться точно так же, как и к обычному душевному срыву.
Духовный кризис и духовная наркомания служат образчиками самых грубых, очевидных опасностей мистических переживаний. Оба примера основаны на ряде широко распространенных в нашей культуре предположений и домыслов в отношении важности, цели и содержания мистических явлений. Независимо от того, как поступает человек —начинает считать себя просветленным либо со всех ног бежит от своих переживаний, — их объективная цель заключается в чем-то ином.
Кэплэн, Марианна. На полпути к вершине.
Несмотря в общем на благоприятное качество этих позитивных состояний, есть два рода трудностей, возникающих в столкновении людей с мистическими переживаниями: внутренние конфликты, связанные как с принятием этого опыта, так и вообще с самим фактом переживания трансцендентных областей, и проблемы, возникающие, когда эти переживания начинают взаимодействовать с окружающим миром. В дальнейшем эти два типа затруднений могут взаимопересекаться много раз.
ВНУТРЕННИЕ ПРОБЛЕМЫ
Многие люди чувствуют свою неподготовленность к встрече с широтой священных пространств. Это совершенно неведомые реальности и состояния ума, и следование им для человека обычно означает отказ от привычных представлений о том, что является реальным. Кроме того, такие люди могут чувствовать, что они недостаточно сильны для глубокого воздействия на них сенсорных и физических проявлений мистических переживаний или же что они недостаточно открыты, чтобы управлять этой силой. Духовный учитель из Америки Рам Дасс сравнивал такого человека и его реакцию с тостером, "включенным в сеть 220 вольт вместо 110, когда все вдруг начинает поджариваться вдвое быстрее". Человек, испытывающий этот чрезвычайный физический, ментальный, эмоциональный и духовный поток, может чувствовать себя настолько переполненным, что его естественная реакция на это - отшатнуться с испугом. Подобная реакция может возникать и при мощном переживании озарения, связанного с видением света. Иногда люди чувствуют, что их глаза слишком слабы или помрачены, чтобы вынести интенсивность этого ослепительного света, и может даже возникать страх, что если они позволят этому переживанию развиваться дальше, то навсегда ослепнут. Во время такого озарения может возникать сильная физическая боль как в самих глазах, так и вокруг них. Одна женщина, занимавшаяся практикой медитации, так вспоминала об испытанном ею страхе во время "позитивного" трансперсонального состояния. "Это было так странно... я читала о переживании света в книгах, посвященных духовности, и слышала о том, что оно описывалось как нечто дающее блаженство. Я давно уже хотела испытать это состояние и предпринимала многие формы внутренней работы, чтобы достичь его. Но когда это действительно произошло, я была в ужасе. Это внушало благоговейный страх, было болезненно, ужасно и в то же время удивительно. Я чувствовала, что это было чем-то слишком большим, чтобы я могла вместить это в себе. Я вспомнила о Моисее, стоявшем перед пылающим кустом, и о том, что пламя было настолько ярким, что ему пришлось отвернуться. Я чувствовала себя недостаточно готовой к этому, с сознанием, недостаточно расширенным и очищенным для того, чтобы пребывать в этом". Хотя те болезненные состояния, которые случаются во время встречи с мистическими переживаниями, могут ощущаться как разрушительные, и даже насильственные, со временем люди часто признают, что это была болезненность духовного раскрытия и роста. Они даже могут прийти к осознанию того, что эти страдания - признак их связи с божественным. Св. Тереза Авильская так описывает это состояние: "Боль была столь остра, что я застонала, но и наслаждение от этой чрезвычайной боли было столь же большим, и оно настолько переполняло меня, что мне даже не хотелось, чтобы боль уходила, - ведь душа не может удовлетвориться ничем, что является меньшим, чем сам Бог. Это была духовная боль, не телесная, хотя тело тоже принимало участие, и даже очень значительное участие в ней. Это состояние можно было бы назвать взаимным общением между мной и Богом". Переживания позитивной дезинтеграции, описанные ниже, также могут представлять собой проблемы. Если одни люди могут принимать это событие, как освобождающее и расширяющее, то другие, сильно привязанные к своим индивидуальным отождествлениям, могут очень пугаться и пытаться сопротивляться и бороться с такой ситуацией. Хотя состояние утраты "эго" является лишь переходным этапом, людям, находящимся в такой ситуации, кажется, что это навсегда. В преддверии этого состояния на грани между тем, чем человек был и осознавал себя, и тем, чем становится, он может спросить: "Кто я? Где это состояние пришло ко мне? И могу ли я доверять тому, что произошло?" Многие люди не верят в реальность новых возможностей, раскрывающихся перед ними, или же могут опасаться, что состояния, которые они переживают, являются признаками душевной болезни. Они могут также чувствовать, что сбились с пути и слишком далеко отошли от того, что им привычно и знакомо. Они могут даже бояться, что после прикосновения Божественного они настолько сильно изменятся, что другие люди, окружающие их, немедленно увидят, что они "не такие, как все", и подумают, что они или со странностями, или вообще сумасшедшие. Иные могут бороться с трансцендентными переживаниями, какими бы прекрасными и умиротворяющими они ни были, потому что они не чувствуют, что эти переживания заслуживают их внимания. Мы знали некоторых индивидов с достаточно долго существовавшими проблемами, связанными с образом себя, которые чувствовали, что все слишком приятные, положительные переживания являются незаслуженными для них. Часто бывало так, что чем более благоприятными были их духовные состояния, тем больше они пытались сопротивляться им. У некоторых людей возникала депрессия после того, как они соприкоснулись с трансцендентными областями, поскольку их повседневная жизнь показалась им тусклой и неинтересной по сравнению с той яркостью и освобождением, которые им довелось пережить. Один из них, терапевт, так писал о своем возвращении к ограниченности физического тела после мистического переживания: "В этом состоянии озарения я чувствовал себя полностью неограниченным и свободным, окруженным сверкающим светом, наполненным им и омытым необычайно сильным чувством умиротворенности. Когда я начал возвращаться в повседневный мир, то почувствовал, что мое новое, более широкое "я" было затянуто назад, как в воронку, в мою ограниченную, сжимающую меня оболочку, в мое физическое повседневное "я". Мое тело воспринималось как стальной капкан, поймавший и державший в себе все мои возможности. Я чувствовал, как боль и драматизм повседневной жизни входят в меня, и я плакал, томясь по возвращению к той свободе, которая открылась мне". Некоторые люди в такой ситуации могут стремиться остаться в приятном для них расширенном состоянии сознания, исключая этим ответственность за свои повседневные дела. Или же они могут так сильно стремиться к повторению этого переживания, что этим самым перекрывают для себя возможность прохождения других стадий духовного путешествия - может быть, не столь приятных и экстраординарных, но не менее важных. В результате этого они могут ограничивать возможности своего дальнейшего развития, проявляя сопротивление всему, что расценивают как нечто меньшее, менее значимое, чем позитивные мистические состояния.
ПРОБЛЕМА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНЬЮ
Часто бывает так, что хотя индивиды и извлекают несомненную пользу от встречи с Божественным, у них возникают проблемы с окружающими их людьми. Иногда люди пытаются рассказывать своим близким о своем скрытом мистическом переживании. Часто члены их семьи, друзья или психотерапевт не могут понять целительного потенциала трансцендентных состояний, и у них возникает естественное беспокойство о душевном здоровье своих близких или пациентов. Если человек, имевший опыт таких переживаний, вообще сомневается в их действительности или же озабочен состоянием своего собственного ума, то беспокойство других людей по этому поводу может только усилить эти сомнения, компрометируя и скрывая богатство действительных чувств и ощущений. Трудности возникают и тогда, когда встреча с трансцендентным происходит в неподходящей ситуации. Люди обычно считают, что меньше проблем возникает, если восторженное мистическое состояние наполняет их в безопасной обстановке, например, в комнате для медитации или в своей собственной спальне, чем если это случается посреди магазина или в аэропорту. Если человек не находится в поддерживающей обстановке в то время, когда происходит растворение личностных ограничений, то может возникать впечатление, что ему трудно действовать во внешнем мире. Он может, например, чувствовать неуверенность в физической координации своих движений, казаться неуклюжим и дезорганизованным. Если ему в это время приходится иметь дело с охранником, стоящим у входа в ресторан, или с представителями службы безопасности в аэропорту, то его поведение легко может быть понято неправильным образом. Других людей может пугать то, что если они позволят такому расширяющему сознание опыту войти в их жизнь, то их новое состояние сознания принесет с собой дополнительные нежелательные обязанности или ответственность по отношению к окружающим либо миру в целом. Человек при этом задается вопросом: "Означает ли это откровение, что мне нужно что-то делать с ним? Должен ли я полагать, что мне нужно помогать другим людям увидеть то же, что я увидел? Должен ли я в связи с этим исполнять в мире какую-то особую роль?" Бывает, что реакция таких людей противоположна: они могут чувствовать, что благословлены божественным провидением и поэтому заслуживают особого призвания и статуса, возвышающих их над ординарными человеческими делами. У них может быть очень реалистическое откровение о том, что их существование является частью некой запутанной, взаимосвязанной космической системы. В результате они могут почувствовать, что Бог заботится обо всем, и они в своей жизни освобождены от большей части ответственности за свои поступки. Тесно связанным с этим может быть и способ, которым люди проявляют во внешнем мире такое откровение. Если они обрели связь с тем, что, как они чувствуют, является Богом, Высшей Силой или небесным существом, таким, как Христос или Будда, они могут позволить этому состоянию исказить их "эго", или чувство персонального отождествления. Тогда вместо обретения большего понимания они начинают считать, что вселенская реальность, потенциально доступная для всех, открылась только лишь им.
И, вместо того чтобы выйти из своего переживания с пониманием божественности своей природы и того, что таким, в сущности, является каждый человек и все окружающее, эти индивиды начинают считать, что они сами являются Богом и что они обладают особым посланием к миру. Бывает, что у них развиваются мессианские склонности, которые могут привести к значительному отчуждению их от остальных людей.
Гроф Ст. Неистовый поиск себя